Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Беспорядки в Лос-Анджелесе говорят о том, что американские города, по сути, становятся добычей иностранных захватчиков, пишет The American Spectator. Бунтовщики, десятилетиями проживающие в США, считают эту землю своей. Все это — результат непродуманной иммиграционной политики, отмечает автор статьи.
С.А. Маккарти (S.A. McCarthy)
Это не бунтовщики, а захватчики.
В минувшие выходные один из самых известных и долгое время самых любимых городов Америки охватили жестокие беспорядки. По всему Лос-Анджелесу бушевали пожары, а участники беспорядков, размахивая иностранными флагами, бросали в сотрудников федеральных правоохранительных органов все подряд – от камней и бетонных булыжников до фейерверков и бутылок с зажигательной смесью. Почему? Сотрудникам было поручено осуществлять программу массовой депортации, которая сыграла ключевую роль в избрании президента Дональда Трампа на второй срок и в его знаменательной победе. Нелегальные иммигранты размахивали мексиканскими флагами, жгли флаги США, терроризировали весь город и нападали на сотрудников правоохранительных органов, чтобы остаться в США и избежать депортации в страну, флагом которой они размахивали.
На первый взгляд, это кажется бессмысленным, нелогичным и далеким от реальности. Однако рассмотрев эту ситуацию подробнее, мы осознаем печальную истину: это не бунтовщики, борющиеся за то, чтобы остаться в стране, которую они теперь считают своим домом, а иностранные захватчики, которые хотят присвоить Америку себе. Они устраивают беспорядки не из страха депортации. По их мнению, они уже дома, а федеральные силы пытаются отвоевать землю, которую они так легко захватили.
США-Мексика: национальная миграционная политика
Территория, которая сегодня называется Калифорнией, когда-то была частью Мексики после мексиканской войны за независимость 1821 года, но к 1850 году стала полноправным американским штатом. В последующие полвека США определяли и влияли на состав иммигрантов, но создание Пограничного патруля США (USBP) в 1924 году означало более серьезный подход к охране границ страны. В 1930-х годах на фоне экономических потрясений Великой депрессии президент Герберт Гувер решил резко ограничить иммиграцию и начал осуществлять добровольную и принудительную репатриацию миллионов иммигрантов, прибывших в страну незадолго до этого.
С тех пор и до середины 1960-х годов между США и Мексикой действовало соглашение, позволявшее мексиканским рабочим временно приезжать и работать в США из-за нехватки низкоквалифицированной рабочей силы. Например, в Калифорнии и Лос-Анджелесе мигранты работали в садах, собирали апельсины и прочие фрукты. Однако, когда в 1964 году программа была прекращена, пути въезда в страну, которыми пользовались мексиканские рабочие, в основном остались теми же, что позволило многим мексиканцам нелегально попасть в США и устроиться на работу к своим прежним работодателям.
Закон об иммиграции и гражданстве 1952 года и операция "Мокрая спина" (Wetback) 1954 года мало повлияли на решение проблемы продолжающейся нелегальной иммиграции, хотя первый закон позволял депортировать тех, кто находился в США нелегально, а второй был специально направлен против мексиканских рабочих в Южной Калифорнии. Поскольку миграционные пути продолжали действовать, возвращение в США по меньшей мере миллиона депортированных было лишь вопросом времени.
Закон об иммиграции и гражданстве 1965 года установил более строгие ограничения на законный въезд в США, но все равно не смог повлиять на миграционные сети, которыми многие пользовались для нелегального въезда в страну. В 1970-х годах в Лос-Анджелесе были приняты правила "неприкосновенности убежища", после чего этот город стал пристанищем для нелегальных иммигрантов.
К тому времени, когда президентом стал Рональд Рейган, в США насчитывались миллионы нелегальных иммигрантов. Большинство выходцев из Мексики проживали в Лос-Анджелесе, отчасти из-за близости города к границе, отчасти из-за рынка труда, а отчасти из-за сетей, созданных мексиканцами в те времена, когда иммиграционное законодательство было гораздо менее четким и соблюдалось не так строго.
"Вторжение", которое мы наблюдаем сегодня и которое наполняет улицы Лос-Анджелеса насилием и хаосом, могло начаться столетие или полвека назад, но его мятежный характер стал очевидным около 30 лет назад.
В 1994 году калифорнийские избиратели одобрили законопроект 187, который гарантировал, что оплачиваемые налогоплательщиками услуги, такие как государственное образование и здравоохранение, не будут предоставляться нелегальным иммигрантам. Федеральный судья отменил эту меру, заявив, что иммиграция находится в ведении федерального правительства и что штат должен поощрять нелегальную иммиграцию за счет налогоплательщиков.
В таких городах, как Лос-Анджелес, иммигрантское население в подавляющем большинстве стало голосовать за кандидатов и политиков, поддерживающих легальную или нелегальную иммиграцию. В конце 1990-х и 2000-х годов, когда усилилось соблюдение иммиграционного порядка, Лос-Анджелес стал конечным пунктом и безопасным местом для нелегальных иммигрантов, которым в других местах грозили арест и депортация.
Нынешние беспорядки в Лос-Анджелесе отчасти являются результатом непродуманной иммиграционной политики и правоприменения, но гораздо важнее то, что иностранный народ фактически захватил второй по величине город США и переделал его по своему образу и подобию. Речь идет не просто о горстке отпетых хулиганов, решивших бороться с городской полицией. Речь идет о том, что большому количеству нелегальных иммигрантов в нескольких поколениях заявили, что они должны покинуть город, который они захватили несколько десятилетий назад.
Эти беспорядки ставят перед американцами важнейший и фундаментальный вопрос: есть ли у нас государство? Должно быть. У нас есть Конституция, тысячи юридических документов и судебных решений, а также сотни лет крови, пота, слез и труда наших предков. Все это свидетельствует о том, что у нас есть государство. Однако независимо от того, есть ли у нас государство де-юре или нет, реакция на ситуацию в Лос-Анджелесе покажет, есть ли оно у нас де-факто.
Если американские города могут быть захвачены и превращены в фактическую территорию других государств, если американские власти не могут прогнать захватчиков, значит, у нас нет государства, а есть лишь города и штаты, которые иностранцы могут захватить и объявить своими. Есть ли у нас государство? Или мы станем жертвами разграбления со стороны выходцев из стран третьего мира?
58
Надо бы мирных протестантов Мухами, РПГ-7 и прочими мелочами обеспечить. Они же дети.
57
Калифорния - это Мексика! Надо помочь протестующим оружием, они за святое дело бьются, против тирана Трампа.
