Бишкек — Глобальный уровень задолженности никогда не был таким высоким, как сегодня. Поскольку процентные ставки невероятно низки и уже очень долгое время, любой, кто был способен занимать, занимал. Но даже несмотря на крайне низкую стоимость заимствований, экономические последствия пандемии заставляют одну уязвимую страну за другой объявлять суверенный дефолт или сигнализировать, что она может вскоре так поступить. Ситуация усугубляется тем, что у Китая — основного кредитора развивающихся стран с долговыми проблемами — очень маленький опыт в управлении ситуациями, когда начинается вал суверенных дефолтов.

13 ноября Замбия стала шестой страной, объявившей в этом году дефолт по гособлигациям (вслед за Аргентиной, Белизом, Эквадором, Ливаном и Суринамом). Другие страны, скорее всего, последуют этому примеру. Агентство Fitch Ratings присвоило гособлигациям 38 стран рейтинг B+ или ниже, где B означает «материальный» риск дефолта.

Есть также страны, которые пытаются реструктурировать долг, чтобы избежать дефолта. Например, общий госдолг Кыргызстана на конец июня составлял $4,7 миллиарда, из которых $4,1 миллиарда — долг иностранным кредиторам, в том числе $1,775 миллиарда — Китаю.

Кыргызстан далеко не в одиночестве. В 2018 году 72 развивающиеся страны с низкими доходами, чей общей размер долга составлял $514 миллиардов, были должны китайским кредиторам $104 миллиарда (их долг перед Всемирным банком равнялся $106 миллиардам, а перед частными держателями облигаций — $60 миллиардов). В эту сумму включены прямые кредиты от китайского правительства; кредиты от «политических банков», таких как Китайский банк развития (CDB); а также кредиты от государственных коммерческих предприятий, предоставленные не на льготных условиях.

Как указывают китайские источники, размер непогашенного долга может быть даже больше официальных цифр. В конце 2017 года Народный банк Китая сообщал, что сумма международных кредитов страны равна $637 миллиардам. Нет сомнений в том, что именно Китай сейчас сидит в водительском кресле, когда речь заходит о решении проблем с госдолгом развивающихся стран. Вопрос в том, умеет ли он водить.

После начала пандемии постепенно стал обретать очертания широкий глобальный консенсус по поводу реструктуризации суверенных долгов. В апреле на весенних собраниях Международного валютного фонда и Всемирного банка министры финансов стран «Большой двадцатки» договорились «поддержать временную приостановку платежей по обслуживанию долга» для 73 беднейших стран мира, поскольку им приходится бороться с кризисом сovid-19. В соответствии с этой «Инициативой о приостановке обслуживания долга» (DSSI), платежи в размере около $12 миллиардов, которые следовало выплатить в период с 1 мая до конца года, были переоформлены на другие сроки (это окно затем было расширено до середины 2021 года).

Китай полностью выполнил свою часть работы в реализации этой инициативы, одновременно преодолевая собственные трудности, связанные с пандемией. Как заявил в ноябре председатель КНР Си Цзиньпин остальным странам «Большой двадцатки», «мы должны продолжать оказывать поддержку развивающимся странам и помогать им преодолевать трудности, вызванные пандемией».

Китайская поддержка имеет колоссальное значение. Китай — это крупнейший двусторонний кредитор стран с низкими доходами: на его долю приходится примерно 20% всего иностранного долга 73 стран, соответствующих критериям DSSI, и около 30% всех их расходов на обслуживание долга в нынешнем году. Хотя DSSI стала хорошим началом, это была одноразовая инициатива, охватившая лишь беднейшие страны мира. Между тем, многие страны со средними доходами могут объявить дефолт или попросить о реструктуризации долга, поэтому нужен более широкий формат с универсальными правилами для различных групп кредиторов.

К счастью, такой формат уже существует. Это Парижский клуб суверенных кредиторов, который придерживается общих правил управления государственным долгом и его реструктуризации. Основанная в 1956 году в момент проведении её первых переговоров между Аргентиной и официальными кредиторами в Париже, эта группа объединяет представителей министерств финансов из крупнейших стран-кредиторов, которым приходится урегулировать трудности с выплатами у должников.

Проблема в том, что Китай, крупнейший в мире суверенный кредитор, не входит в этом клуб, потому что другие ведущие кредиторы жалуются на непрозрачность его кредитов и условий кредитования. Распространены подозрения, что Китай пользуется этой непрозрачностью для заключения таких двусторонних соглашений с правительствами-должниками, чтобы они оказались у него под контролем.

Тем не менее, сегодня, когда множится число дефолтов и увеличиваются объёмы просроченного долга, Китай сам может начать искать новые подходы. Эта страна не очень хорошо регулирует своё кредитование, её кредитные условия не стандартизированы, и у неё мало опыта в долговой реструктуризации (обычно этим процессом руководит МВФ). Совершенно очевидно, что государства-должники, другие кредиторы и сам Китай заинтересованы во вступлении страны в Парижский клуб.

Показателен российский опыт после развала СССР. Советский Союз предоставлял огромные суммы многим развивающимся странам на сложных, секретных условиях и обычно под очень низкие процентные ставки, из-за чего было не до конца ясно, что это такое — кредиты или всё же субсидии. Когда в середине 1990-х годов российское правительство решило расчистить эти завалы, оно открыло данные по этим кредитам и обратилось к Парижскому клубу с целью разобраться, как можно было бы достичь разумного урегулирования этой задолженности.

В сентябре 1997 года Россия стала официальным членом клуба, после чего министр финансов Анатолий Чубайс прогнозировал, что ежегодные выплаты от стран-должников могут повыситься с $200 миллионов до — как минимум — $500 миллионов, причём даже в том случае, если Россия дисконтирует на 30-80% сумму, которую ей были должны (примерно $37 миллиардов). В конечном итоге этот механизм сработал настолько хорошо, что сегодня уже ничего не слышно о российских кредитах и Парижском клубе.

В условиях, когда все больше развивающихся стран сталкиваются с перспективой дефолта, Китаю следует последовать примеру России. Ради себя самого — и ради всех остальных — он должен вступить в этот клуб.

Андерс Ослунд — старший научный сотрудник Атлантического совета в Вашингтоне. Его последняя книга — «Российский клановый капитализм: путь от рыночной экономики к клептократии».

Джоомарт Оторбаев был премьер-министром Кыргызстана в 2014-15 годах.