В историографии Второй мировой войны самой военной истории долгое время не уделяли должного внимания. В частности, такое отсутствие интереса создало условия для формирования истории, которая опирается на рассказы отставных генералов немецкой армии. В период холодной войны, когда бывшие враги могли внести свой вклад в противостояние с советским блоком, их работы были в не меньшей степени способом оправдаться, в частности за войну на востоке. Все это привело к долгому доминированию представлений о некомпетентности Гитлера (тот якобы навязывал своему штабу катастрофические решения) и «чистой войне» рыцарственного Вермахта (все военные преступления якобы на счету нацистских подразделений вроде СС и Айнзацгрупп).
Только в конце ХХ века эти утверждения были одно за другим опровергнуты работами англосаксонских историков, таких как Омер Бартов, Энтони Бивор и Ричард Эванс, а также новым поколением немецких историков. Новый подход к военной истории не ограничивается ситуацией на фронте, стратегическими и тактическими вопросами, а рассматривает военные события в рамках более широкого целого. Во Франции этот жанр играет в лучшем случае периферическую роль в отличие от того, что наблюдается, например, с работами по Первой мировой войне.
10 миллионов бойцов
Жан Лопез (Jean Lopez) и Лаша Отхмезури (Lasha Otkhmezuri) прекрасно демонстрируют плодотворность такой истории с помощью книги «Барбаросса. 1941 год. Абсолютная война» об операции, которая задействовала 10 миллионов бойцов с 22 июня 1941 года (начало вторжения сил III Рейха в СССР) до немецкой неудачи под Москвой зимой того же года, ознаменовавшей конец операции.
Они рисуют широкую картину, которая позволяет лучше понять то, что было на кону, и только потом рассматривают операцию как таковую. Их прицел на долгосрочную перспективу, начиная с Первой мировой войны, подчеркивает генеалогию, действующих лиц и рамки, в которых видно, что немецкая политика варьировалась на протяжении двух предыдущих десятилетий, а не была прямым путем к вторжению. В отношениях между Германией (как Веймарской республикой, так и III Рейхом) и Советским Союзом было немало поворотов в зависимости от искомых целей вроде пакта Риббентропа-Молотова о ненападении, который был подписан всего за два года до операции «Барбаросса».
В противостоянии, которое начало вырисовываться с лета 1940 года (тогда Рейх принялся разрабатывать планы нападения) сошлись два противника, чьи армии пережили масштабные изменения. Прежде всего, операция «Барбаросса» вырисовывалась как несравненное по масштабам агрессии и в высшей степени идеологическое столкновение. Для Германии речь шла о последней борьбе, которая была призвана покончить с «иудейско-большевистским» врагом, добиться обещанной победы над «колоссом на глиняных ногах». Для достижения цели было решено не только поступиться всеми законами войны, но и отдать бойцам ряд «преступных» приказов о ликвидации политических комиссаров, диверсантов, евреев…
Как пишут авторы, цель Гитлера не ограничивалась разрушением СССР, а включала в себя порабощение его народов и даже ликвидацию некоторых из них. Операция «Барбаросса» должна была позволить III Рейху захватить территорию для расширения «жизненного пространства» и решить экономические проблемы путем захвата богатых промышленных, сельскохозяйственных и горнодобывающих регионов.
Другая реальность
Предложенный анализ фаз операции (первой стали пограничные сражения) не только следует за военными эшелонами, от командования (его осуществляли, соответственно Гитлер и Сталин) до поля боя, но и рассматривает политику обеих сторон. Немцы проводили курс на оккупацию, а политика советской стороны была нацелена на противодействие наступлению и тоже отличалась крайней жестокостью (для обороны страны были приняты радикальные меры против дезертиров и отступающих). Для сталинского режима борьба с внутренним врагом значила не меньше, чем противостояние с внешним.
За колоссальными потерями советской армии в первые часы и впечатляющим продвижением немецких войск скрывалась другая реальность. Через три недели немецкие солдаты завязли, причем не только из-за постоянных подкреплений с советской стороны, но и из-за яростного сопротивления бойцов Красной армии, которые вовсе не походили на образ «унтерменшей» в головах немецких военных (некоторые рассчитывали на быстрый триумф и победу за три месяца).
Постепенно, где-то с середины июля 1941 года, эта уверенность начала уступать место страху намного более долгого и тяжелого конфликта, чем ожидалось. Хотя о поражении Рейха речи пока не шло (оно начало вырисовываться в битве за Сталинград, 17 июля 1942 года — 2 февраля 1943 года), эти трудности служили для оправдания все более радикальных мер и резкого усиления насилия. Антисемитизм был частью вторжения с самого его начала, и евреи, в том числе женщины и дети, стали целью военных: их массовые убийства с лета 1941 года (по меньшей мере, 600 000 жертв до конца декабря) стали неотъемлемой составляющей военных задач в представлении немцев.
Операция не ограничивалась противостоянием Германии и СССР
Кроме того, Жан Лопес и Лаша Отхмезури демонстрируют, что операция «Барбаросса» не ограничивалась противостоянием Германии и СССР. И хотя в тот момент война еще не была мировой (она стала ей в конце 1941 года после событий в Перл-Харборе), ее последствия и связанные с ними ставки уже указывали на это. Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния, и Словакия вступили в конфликт на стороне немцев, а Япония создала угрозу в Сибири, хотя затем переключилась на операции в Азии. При этом британцы и американцы оказывали СССР отнюдь не просто символическую помощь.
Кроме того, источником немецкой агрессии были не только нацисты, но и вся армия. Например, один из авторов операции «Барбаросса» генерал Гальдер подчеркивал необходимость «использовать самое жестокое насилие». Что касается неудачи под Москвой из-за русской зимы (Гитлер первым озвучил это оправдание, а затем его подхватили генералы), причины стоит искать как в слабостях немецкой армии, так и в стойкости и силе советских бойцов.
В результате мы получаем значимую книгу, которая опирается в основном на неизвестную во Франции историографию, заполняет пробелы и позволяет лучше понять один из ключевых поворотных моментов Второй мировой войны.
Отрывок
«Вермахт и Красная армия были с большим отрывом двумя крупнейшими военными инструментами эпохи. 10 миллионов человек, 30 000 самолетов, 25 000 танков сошлись в течение шести месяцев операции "Барбаросса" на территории размером с две Франции. Все это дало основания для военных гипербол: самые большие окружения, самые впечатляющие прорывы, самые жесткие столкновения (…) Этот богатый урожай превосходных степеней породил в результате пламя чудовищных пропорций. Бои, расправы, зверства и голод унесли за 200 дней жизни 5 миллионов мужчин, женщин и детей, как солдат, так и мирных жителей. По тысяче погибших каждый час, днем и ночью. На этом фронте произошло самое кровавое полугодие за всю Вторую мировую войну и, наверное, за всю человеческую историю».
«Барбаросса», стр. 10 и 11
Даты
Конец июля 1940 года. Несмотря на подписанный двумя державами 23 августа 1939 года пакт о ненападении, нацистская Германия начала разрабатывать тайный план нападения на СССР.
30 марта 1941 года. Гитлер собрал в Берлине около 100 ключевых офицеров и представил им будущую операцию как «борьбу на уничтожение», которая должна использовать «самое жестокое насилие».
22 июня 1941 года. Начало операции «Барбаросса». Активизация массовых убийств мирного еврейского населения.
Декабрь 1941 года. Наступление немецкой армии было остановлено у Москвы (центр), Ростова (юг) и Ленинграда (север). Операция «Барбаросса» подошла к концу.
Весна 1942 года. Немцы вновь перешли в наступление и оказались перед Сталинградом в июле.
2 февраля 1942 года. Немецкая армия капитулировала в Сталинграде.
