По приглашению сербского добровольца и снайпера Деяна Берича сотрудник портала «Правда» побывал в Донецке, где освещал визит делегации военнослужащих из Косово и Метохии. В состав делегации входили генерал Божидар Делич, военнослужащие Армии Югославии Джордже Бойович и Деян Петкович, а также доброволец из Осетии Альберт Андиев.

Их приезд привлек большое внимание СМИ в ДНР. Герои обороны Косово и Метохии получили возможность выступить в Донецком национальном университете.

Мы лично убедились, какой популярностью и уважением пользуется Деян Берич среди жителей Донецка и своих товарищей. Лучшее тому подтверждение: когда российские журналисты берут интервью у Берича, они, не тратя времени на объяснения, кто он такой, просто называют его Декией. В этом регионе Сербия как государство не присутствует, поэтому Деян Берич является лучшим сербским «послом» в этой республике Новороссии.

Правда: Почему вы инициировали и организовали визит героев из Кошара и Паштрика в ДНР?

Деян Берич: Я хотел, чтобы люди в ДНР увидели и познакомились с настоящими героями, с теми, кто выжил в аду. Я рассказываю им тут о том, что происходило у нас во время войны, сколько людей погибло, и что пришлось пережить Сербии. Однако рассказывать — это одно, а приезд людей, которые сами все это пережили, производит намного большее впечатление. Сюда приехал, в том числе, генерал Божидар Делич, которого знают и здесь, и в России. Для меня было очень важно организовать этот визит, найти средства и получить разрешение от властей. Правда, когда они услышали, о какой делегации идет речь, они тут же согласились, тут же нашлись люди, которые выделили средства на дорожные расходы. ДНР оказала большую поддержку, и это многое значит для всех нас, добровольцев из Сербии, которые тут находятся.

— Как студенты из Донецка отреагировали на рассказы людей, воевавших в Косово, и на ваши, человека, который защищает Донбасс?

— Студенты были очень довольны. После выступления прозвучало много позитивных комментариев. Многие СМИ, в том числе студенческие, присутствовали в аудитории. Альберт Андиев, который был в составе сербской делегации, является символом русского человека, русского брата, которому сербский народ многим обязан. Вместе с тем он «виновник» (в хорошем смысле) того, что множество сербских добровольцев отправилось на Донбасс. Мы приехали сюда, потому что когда-то русские добровольцы пришли нам на помощь. Послушав рассказ Альберта о том, почему он поехал в Косово, местные русские лучше поняли нас, сербских добровольцев, и причины, побудившие нас приехать в ДНР.

— Сколько на самом деле сербских добровольцев на Донбассе? И сколько их было?

— Точную цифру я не скажу, но, по-моему, их было немало. Сейчас нас здесь восемь. В основном остались те, у кого здесь появилась семья. Только я не женат.

— Ты несколько раз уезжал подальше от войны, но возвращался. Почему ты всегда возвращаешься?

— Я не уезжал от войны — я уехал лечиться от последствий ранений.

— Значит, ты ни разу не хотел уехать навсегда?

— Я не мог уехать, потому что с другой стороны фронта маньяки, которые убивают мирных жителей, и с которыми кто-то должен бороться.

— В СМИ уже немного новостей с Донбасса. Многие думают, что после минских договоренностей здесь воцарился мир, но мы слышим артиллеристские залпы каждый вечер. Что тут происходит на самом деле?

— Украинцы наносят удары каждый день. Иногда они обстреливают больше, иногда меньше, но делают это все равно регулярно. В основном они наносят удары по району Горловки и пригородам Донецка вблизи аэропорта. Это 20% линии фронта, на которой бои ведутся нон-стоп. Действуют снайперы, артиллерия, стреляет пехота, но никто не пересекает линию фронта ни с одной стороны. В основном ведется окопная война.

В том, что происходит, я не вижу никакого смысла. Украинцы начинают обстрел, и мы мучаемся по два — три дня и только потом им отвечаем. Так было совсем недавно: несколько дней они бомбили Горловку, и тогда мы жестоко ответили им системами «Чебурашка». Мы сняли наш ответ с дрона и опубликовали, чтобы украинская сторона видела, что шутки кончились, и что каждый последующий удар столкнется с жестким ответом.

— Система «Чебурашка» — новая система, которую ДНР продемонстрировала на параде Победы?

— «Чебурашка» — старая система. Просто только недавно она была впервые продемонстрирована, и было показано, как она действует. Ясно виден сектор, куда попадают снаряды, и насколько точны удары. Украинцы, конечно, очень удивятся.

— Много говорят о возможном украинском нападении на Донбасс во время чемпионата мира по футболу, который сейчас проходит в России? По-вашему, стоит ли ждать нападения в ближайшее время?

— Все об этом говорят, и украинцы тоже, хотя вот уже три года они рассуждают о том, что вот-вот пойдут в атаку. А мы три года готовимся к этому нападению, поэтому вряд ли им удастся застать нас врасплох.

Началась проверка нашей обороноспособности, того, насколько мы готовы отвратить удар, с какого направления он возможен. Проверяется наша военная тактика, и наши силы постоянно перегруппировываются. Сейчас на фронте много украинских военных, но чем их больше, тем для нас лучше, ведь когда граната к ним упадет, она сотворит чудо.

— На подписание Минских договоренностей повлияло то, что украинские силы были разбиты, а их добровольческие батальоны проявили себя не с лучшей стороны. Как развивались события после объявления примирения, и как дела на фронте обстоят сейчас?

— Украинские войска не были разбиты, потому что нам не хватало людей, чтобы атаковать. Для этого нужно было бы расширить фронт, а у нас в то время не хватало для этого людей. За прошедшее время и украинская армия, и мы лучше вооружились. Мы набрали больше людей и обучили их за эти три года. Теперь обе стороны намного сильнее, чем были до Минска.

— Украинские добровольческие батальоны тогда все же понесли большие потери. Кто сейчас находится по ту сторону фронта? Это по-прежнему те же люди?

— Да, добровольческие нацистские батальоны по-прежнему остаются тут, но есть и регулярная армия. Много раз случалось так, что мы сотрудничали с регулярной армией Украины, и украинские военные давали нам координаты местонахождения этих добровольческих батальонов, чтобы наша артиллерия нанесла по ним удар. Они — настоящие нацисты. Они носят нацистские символы и пользуются нацистским приветствием, и на украинской стороне это многим не нравится.

Сейчас их много по ту сторону фронта — около 80 тысяч солдат, однако боеспособных — максимум 20 тысяч. Если они пойдут в атаку, мы без труда отразим ее. Если атака и будет, то в нее пойдут, в первую очередь, нацистские батальоны, которые нужно уничтожить ради мира на Украине.

 

— В Донецке мы видели автомобили ОБСЕ. Чем ее сотрудники занимаются в ДНР, если вспомнить ту позорную роль, которую они сыграли в Косово и Метохии?

— Деятельность ОБСЕ в Косово и Метохии и здесь одинакова. На одной пресс-конференции ОБСЕ я спросил: «Весь мир говорит, что мы здесь террористы. Скажите нам точно, сколько детей убито с нашей стороны, и сколько детей мы, террористы, убили с другой стороны?» Представитель ОБСЕ 15 минут увиливал от ответа, юлил и не хотел отвечать. Наконец я сказал ему, что он занимается политикой, и что его ответы ничего не значат. Это его увиливание на самом деле было признанием моей правоты.

С другой стороны пострадало четверо детей. Двоих украинцы задавили военным автомобилем. Девочку шести лет изнасиловали и убили украинские военные, а один ребенок был найден убитым, и не удалось установить, чьих это рук дело. У нас погиб 141 ребенок.

— Когда мы были в Донецке, то видели, что ты очень эмоционален, хотя о снайперах принято думать иначе. Мы видели твои слезы в университете, когда ты рассказывал студентам о страданиях товарищей, и на могилах бойцов, куда мы ходили.

— Кто идет на войну с искренними намерениями, тому не жаль умирать. Однако на войне ты встречаешься с неприятелем, и когда убиваешь его, становится тяжело. Умирать нетрудно — трудно, когда умирают твои друзья.

— Планируешь ли ты вернуться в Сербию и когда?

— Когда сменится власть. А она сменится. Я надеюсь, что сербский народ не станет больше все это терпеть, что он свергнет это *** (говно), которое сейчас у нас во власти, и выбросит его на помойку. Я надеюсь, что представители этого изменнического режима недолго пробудут во власти, но будут долго жить, и любой, кто увидит их на улице, сможет плюнуть им в лицо из-за того, что они сотворили с Сербией. Я хочу, чтобы Вучич прожил еще сто лет, чтобы даже внуки его стыдили. Дай Бог ему здоровья, а все остальное ему даст народ Сербии. Это время придет, и тогда я приеду в Сербию.

— Недавно Вучич заявил, что те, кто призывает защищать Косово, не смеют туда ехать и воевать. Знакомы ли Вы с сербами, которые посмеют поехать и защищать Косово и Метохию?

— Я знаю многих сербов, которые были в Косово и защищали его, и которые сделали бы это снова. То, что сказал Вучич, что, мол, они отправятся туда и при минус 15 выдержат всего два — три дня, неправда. Я знаю многих, кто был в Косово, Республике Сербской и Краине и не два — три дня, а многие годы. Они сидели в окопах, но не при минус 15, а при минус 30, под дождем, на ветру, без хлеба и воды. И они не сдались. Мы проигрывали в войнах не по военным причинам — эти войны проигрывали такие политики, как Вучич.

Вучич предал Косово и опозорил сербский народ во всем православном мире. Он запрещает парад в поддержку семьи и разрешает гей-парады.