Напомним о фактах. По своей сути, парижское соглашение по климату обязывает Запад незамедлительно и радикально сократить выбросы СО2 (с помощью невероятно дорогостоящих источников энергии) при том, что у всего остального мира остается право еще долгие годы наращивать эти самые выбросы. Что еще интереснее, соглашение принуждает Запад каждый год переводить 100 миллиардов долларов от своих налогоплательщиков главам азиатских и африканских государств в надежде (стоит сказать, весьма гипотетической), что они сократят свои выбросы СО2.

Как я уже отмечал с самого подписания договора, он представляет собой отражение идеологии международного социализма, который считает, что на Западе лежит моральный долг по распределению производимых им богатств среди всей планеты. До развития идеологии МГЭИК (ооновская группа по климату) это называли философией третьего мира, а мотивом распределения указывалась нравственность. Как бы то ни было, мы видим здесь точно такой же результат.

Маловероятно, что хотя бы один европейский или американский народ принял бы такие штрафы и распределение, если бы их представили на его рассмотрение демократическим образом. Если же механизм закрепляется международной нормой, он неизбежно навязывается народам в рамках принципа превосходства международного права над национальным.

Точно такой же механизм мы видим на примере пакта о миграции. Этот документ сближает юридическое положение нелегала с положением политического беженца или легального экономического иммигранта. Предложения этого документа расширяют права нелегалов на всех возможных уровнях. Наконец, в нем содержатся такие удивительные пункты как признание за нелегалом права «констатировать» расизм, ксенофобию и дискриминацию, а также лишение государственных субсидий тех СМИ, которые не представляют всю иммиграцию, в том числе нелегальную, исключительно в положительном свете. Этот пакт представляет собой идеологический документ в буквальном понимании этого слова и означает важный этап в юридическом закреплении идеологии «открытых границ», которая представляет собой другую значимую составляющую международного социализма.

Аргумент о необязательном характере этого документа не выдерживает критики. Как недавно напомнило американское правительство в своем официальном заявлении по пакту о миграции, международное право обычно ссылается само на себя. Иначе говоря, документы, резолюции, доклады и прочие пакты упоминаются в поддержку новых резолюций, а их накопительный эффект формирует право. На самом деле, единственный вопрос в том, будет ли пакт о миграции упоминаться национальными и международными судьями в поддержку их решений, пусть даже в рамках интерпретации существующего права. Раз, скорее всего, все будет именно так, нельзя утверждать, что пакт лишен правовой силы.

Сомнительно, что хотя бы один европейский народ, у которого спросили бы его мнение о пакте, подержал бы этот документ. Обойдя народ международным путем, правительство избавляется от необходимости одобрения народа и навязывает ему международную норму, которую никакое демократическое большинство не сможет ни отклонить, ни скорректировать.

Такая международная конфискация нормы вызывает тревогу. Наши конституционные и демократические западные режимы представляют собой плод многовековой борьбы за признание права народов на самоопределение. Поэтому с демократической точки зрения совершенно неприемлемо, что будущее наших народов решается без их согласия и в таких условиях, когда никакое, даже подавляющее национальное большинство не сможет исправить то, что было отлито в форму международной нормы.

События напоминают нам об опасности этого незнания. Со времен древних Афин задача демократии заключается в контролировании нормы. Если выборы проводятся, но норма отныне вне досягаемости, то выборы превращаются в маскарад. Право же в своей недоступности оборачивается тиранией.