С самого начала введения западных санкций против России в 2014 году они вызывают ожесточенные дебаты. Важные события 2018 года должны разрешить многие из них.

Следует отметить три особенности санкций. Во-первых, сейчас они направлены непосредственно против экономической элиты и крупных частных активов, а не только против государственных чиновников и компаний.

Во-вторых, Соединенные Штаты задействуют самое мощное оружие из своего санкционного арсенала, прежде всего, финансовые меры, до сих пор применявшиеся против террористических группировок, международной преступности и «стран-изгоев».

В-третьих, санкции стали приемлемым, а не исключительным инструментом в отношениях с Россией. Они применяются не только в ответ на агрессию против Украины, но и в качестве реакции на «самую разную злонамеренную деятельность по всему миру», в том числе на действия по подрыву западной демократии, на хакерские операции в киберпространстве, на военную интервенцию в Сирии и на атаку в Солсбери с применением нервно-паралитического отравляющего вещества. Большинство россиян признают, что санкции надолго.

В результате можно сделать пять важных выводов о санкциях против России.

1. Российские власти встревожены

Высокопоставленные чиновники беспокоятся все больше. Давний соратник Путина и ключевой сторонник реформ Алексей Кудрин в прошлом году неоднократно выступал с публичными предостережениями. По его словам, Россия попала в застойное болото, а дальнейшие санкции сделают политическую повестку Путина «недостижимой». Кудрин подчеркивает, что главной целью внешней политики России должно стать улучшение отношений с Западом.

Секретарь Совета безопасности и ведущий силовик (представитель служб безопасности) Николай Патрушев придерживается совсем других взглядов по большинству вопросов. Но и он тоже обеспокоен. В августе Патрушев заявил губернаторам регионов, что западные санкции создают «серьезные проблемы» в нефтегазовом секторе, поскольку Россия зависит от иностранного капитала и технологий.

Отвечая на эту обеспокоенность, российское правительство приняло первую систематическую стратегию по борьбе с санкциями. Путин поднял вопрос о санкциях в конце года на встрече с лидерами бизнеса, которые, в свою очередь, очень хотели обсудить международную обстановку. Они выработали единодушное мнение о том, что санкции являются серьезной и усиливающейся проблемой.

2. Встревожена российская элита

40% руководителей компаний говорят, что санкции вредят их бизнесу. Но еще важнее та неопределенность, которую испытывают люди с большими состояниями и со связями. Америка продемонстрировала свою огромную силу посредством санкций, отрезав некоторых крупных бизнесменов от мировой финансовой системы.

Больше всех пострадал Олег Дерипаска, который был вынужден внести изменения в структуру владения и в систему управления своим ключевым активом, каким является вторая в мире алюминиевая компания. Сделано это было под строгим наблюдением и контролем со стороны американского Министерства финансов. А поскольку все ведущие лидеры бизнеса фигурируют в его январском «кремлевском докладе», никто не может с уверенностью сказать, что не станет мишенью в будущем.

Ужесточение санкций сопровождается усилением контроля. Теперь российская элита привлекает к себе пристальное внимание в странах, где она издавна и в полной безопасности хранит богатство. От этого пострадал даже владелец футбольного клуба «Челси» Роман Абрамович.

3. Встревожено российское население

В 2018 году обеспокоенность по поводу санкций выросла. Если в начале года ее выражали 28% респондентов авторитетного «Левада-центра», то в конце их количество увеличилось до 43%. Сейчас за нормализацию отношений с Западом выступает 79% населения. Последние санкции не сплотили население вокруг режима, и популярность Путина снизилась до уровня, предшествовавшего крымским событиям.

4. Санкции не подталкивают олигархов в объятия Путина

В трудные времена российское государство выдвигает новые требования. Олигархи открыто критикуют президентское предложение по вопросам налогообложения, называя его «поощрением неэффективности». Они также не приветствуют путинские призывы вложить 120 миллиардов долларов в новые проекты. Олигархи отнюдь не соглашаются с новыми требованиями, а добиваются дальнейших послаблений в правилах хранения средств в офшорах и других мер защиты от санкций.

5. Санкции не подталкивают Россию в объятия Китая

Российско-китайские отношения не углубились в результате санкций. Изобилием слов и заявлений на частых саммитах невозможно замаскировать неприглядную действительность. Санкции мешают Китаю заключить целый ряд сделок и договориться об обмене рублей на юани. Из-за этого, а также в силу рефлекторной враждебности чиновников Россия остается для Китая очень рискованным рынком. В Россию идет менее одного процента прямых иностранных инвестиций из Китая. Экономика по-прежнему является слабым звеном в их отношениях.

Опровергая мифы, усваивая уроки

Эти обстоятельства развенчивают несколько мифов: что Россия хорошо переносит санкции, что санкции делают Путина сильнее и популярнее, и что они укрепляют связи России с Китаем.

Больше мы эти мифы не услышим.

Неправильно возлагать надежды на то, что санкции быстро заставят Россию отказаться от своих самых пагубных действий. Санкции редко достигают успеха, даже когда их применяют против маленьких государств. А Россия — это уникальное государство и очень крепкий орешек.

По правде говоря, эффект санкций в том, что они вынуждают российское государство все дороже расплачиваться за свои действия и усиливают нагрузку на неработоспособную политэкономию страны. Деловая элита сталкивается с нарастающим давлением как внутри страны, так и за рубежом, а среди населения распространяется глубокий пессимизм.

Эти последствия будут нарастать по мере принятия новых санкций. Санкции помогают формировать взгляды, интересы и решения, которые когда-нибудь вызовут перемены в России.

Найджел Гулд-Дэвис — ассоциированный член программы «Россия и Евразия» в британском аналитическом центре «Чатэм хаус» (Chatham House). Ранее был послом Великобритании в Белоруссии (2007-2009) и руководителем экономического отдела посольства Великобритании в Москве (2003-2007).