Два истинных знатока темы рассматривают сегодняшнюю Россию с двух противоположных точек зрения: многолетний корреспондент телеканала ARD в Москве Фриц Пляйтген (Fritz Pleitgen, 1938 года рождения) и родившийся в Москве, сейчас живущий в Швейцарии лауреат многих премий, писатель Михаил Шишкин (1961 года рождения). Оба излагают свои воспоминания о советской эре вплоть до конца СССР и мысли о сегодняшнем внешнеполитическом возрождении России при президенте Владимире Путине. Этих двух совершенно разных людей роднит любовь к России. Но в оценках причин напряженных взаимоотношений между Востоком и Западом, возникших как минимум после украинского конфликта 2014 года и российской аннексии полуострова Крым, они — контрагенты: Шишкин — яростный критик авторитарного режима Путина как во внутренней, так и во внешней политике, он осуждает «гибридное гражданско-военное ведение войны» в особенности на востоке Украины. С точки зрения Пляйтгена, поведение Запада в период после краха советской империи свидетельствует о недальновидности в отношении потребностей и интересов России. Приближение НАТО и ЕС к границам России после окончания холодной войны отражает, по его мнению, «излишнюю самоуверенность» и «безликость» западных политиков и военных, ответственных за принятие решений. Книга Пляйтгена и Шишкина* — конгломерат личных наблюдений, политических анализов и исторических экскурсов, где происходит обмен различными точками зрения и мнениями.

Брежнев и «господин Фриц»

Во время шестидневной войны 1967 года Пляйтгена отправили в Египет, он должен был сообщать о тамошних событиях для телекомпании WDR. Несмотря на сильные ограничения со стороны египетских властей, Пляйтгену, по его собственным словам, удавалось делать вполне сносные репортажи с места событий. После возвращения в Германию он стал считаться журналистом, способным выполнять непростые задания, в том числе и в условиях строгой цензуры. Это было время начала восточной политики Вилли Брандта, которую Пляйтген однозначно разделял. И его начальники решили, что он может занять только что освободившееся место корреспондента в Москве. Так Пляйтген начал работать в трудных условиях конца 70-х годов в качестве западногерманского корреспондента в тогдашнем Советском Союзе. Авиасообщение играло для тележурналистов важную роль — только таким образом можно было передать снятые на пленку репортажи западным телекомпаниям. При этом Запад и Восток и в техническом отношении были разделены железным занавесом: «У нас снимали на пленку «Агфa», в Советском Союзе — на «Кодак». Поэтому мы не могли отдавать наши пленки на проявку в московские лаборатории и снимали практически вслепую. Отснятый материал мы не могли просмотреть в Москве», — рассказывает Пляйтген. Генеральный секретарь КПСС Леонид Брежнев всегда обращался к Пляйтгену на пресс-конференциях со словами «Давно не виделись, господин Фриц», хотя в России это имя имеет негативное значение. Через некоторое время Пляйтген получил собственного западногерманского оператора, что было большой привилегией.

Шишкин в условиях холодной войны читал запрещенные в СССР книги, ненавидел тоскливые очереди за скудными продуктами, должен был в школе наизусть учить решения партсъездов и общался со сверстниками во дворе, несовершеннолетними правонарушителями, которые позже почти все оказались в тюрьме. К иностранцам из западных стран у него доступа не было. В школе ученики для изучения иностранного языка были разделены на две группы. Все хотели учить английский язык, и никто не хотел немецкий. Учителя грозили: «Будешь плохо учиться, пойдешь в немецкую группу!» Юный Шишкин учился хорошо, но ему не повезло — его мать была директором школы. Она сказала: «Миша, я знаю, ты заслуживаешь того, чтобы пойти в английскую группу, но ты все равно будешь учить немецкий. Тогда другие родители не смогут обвинить меня в том, что я создаю тебе особые условия». Таким образом, им пожертвовали ради репутации школьной директрисы, и ему пришлось учить немецкий язык.

Возвращение царства лжи

В России под государством понимают нечто совершенно иное, чем на Западе: власть и территорию. И то, и другое — сакральные понятия. На Западе гражданин — совладелец государства, в России — его крепостной, и это независимо от того, какую вывеску государство повесило на свои ворота — такова критическая точка зрения Шишкина. По его словам, это не изменилось и в возрожденной России. В то время, как конец Советского Союза в США и Западной Европе интерпретировали как триумф демократии и свободы, для большинства россиян он стал ужасной человеческой и социальной катастрофой, причем не только для Путина. И тем не менее русские были самым угнетенным и самым эксплуатируемым народом во всем социалистическом лагере.

Как говорит Шишкин, сегодняшняя Россия возвратилась в «советские времена тотальной лжи», когда Кремль отрицает любое участие в поддержке пророссийских повстанцев на востоке Украины или в катастрофе малайзийского Боинга 777 над Донецком. «Мы, ныне живущие русские, находимся в ложной реальности. Как одобряющие правительство, так и оппозиционно настроенные. Ложь обеспечивает существование общества, которое имело и имеет в своей основе насилие и страх». О российских властителях судят по их словам, а судить нужно только по делам, заявляет Шишкин. Ленин, Троцкий и прочие коммунистические вожди были фанатиками западного лжеучения. Их методы захвата власти и их идея диктатуры полностью совпадают с идеями и методами прежних великих ханов. «Марксистская риторика служила этому идеальным прикрытием», — говорит Шишкин.

Как пишет Шишкин, по мнению русского философа Петра Чаадаева (1794-1856) «русские не являются богоизбранным народом. Россия стоит вне истории, Москва — не третий Рим, и русские не избраны для того, чтобы спасти мир». Все эти представления базируются скорее на недоразумении. Несчастье нашего отечества заключается в том, что «мы приняли не римско-католическую, а византийско-православную веру и тем самым отрезали себя от Европы и ее исторического развития», считает Шишкин. Из этой дилеммы между славянофильством и западничеством (азиатской деспотией и европейским просвещением) Россия не может вырваться до сих пор.

Отделять культуру от власти

По мнению Пляйтгена и Шишкина, необходимо отделять российскую идеологию удержания власти и произвола от российской культуры, языка Пушкина и Толстого, а также Сахарова, Копелева, Солженицына, Ахматовой и Пастернака. Но нужно признать и то, что при сегодняшнем этническом составе демократия в России невозможна. Многонациональная империя — это атавизм. Будущий возможный распад Российской Федерации после ухода Путина будет происходить скорее всего болезненно и уже сегодня вызывает как внутри страны, так и на Западе большие опасения. Но такой распад — важный и неизбежный шаг на пути к демократии. Демократическая Россия в границах Московского княжества XV века? Шишкин считает такое вполне возможным.

По мнению Пляйтгена, на этом тревожном фоне, несмотря на все существующие сейчас военно-политические противоречия, необходимо создать приемлемую общеевропейскую систему в области экономики и безопасности, в которую входила бы и Россия. Это непростая задача. Но прежде всего необходимо подождать, как США после окончания эры Трампа будут на это реагировать, чтобы сохранить и реализовывать свои интересы на евроазиатском континенте.

* Fritz Pleitgen, Michail Schischkin: Frieden oder Krieg. Russland und der Westen — eine Annäherung. Ludwig-Verlag, München 2019

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.