Мы живем в период, не имеющий аналогов, и нам нужно собрать все кусочки мозаики, чтобы понять его.

Много шума впустую?

Именно на такую мысль наводит анализ статистических данных торговли между Китаем и США. Приведем цифры американской администрации: если сравнить показатели первого полугодия 2019 года и первого полугодия 2018 года, становится ясно, что американский импорт из Китая увеличился за год с 250 миллиардов долларов до чуть более 260 миллиардов. При этом американский экспорт в Китай слегка уменьшился: 64 миллиарда долларов против 61 миллиарда. Получается, что большая шумиха мало что изменила, с чем связаны неоднократные нападки президента США. Хотя китайцы обещали уменьшить отрицательное сальдо двусторонней торговли, на деле этого не произошло.

Китай продолжает активно субсидировать экспорт в США и старательно принимает меры для обхода новых пошлин. Большие обещания и громкие заявления без потери американского сбыта: вот его альфа и омега. При этом стоит отметить, что немалая часть китайского экспорта приходится на перенесенное в Китай производство американских предприятий. Речь идет об общем богатстве, и не стоит ждать, что Qualcomm или Apple в скором времени откажутся от прекрасно отлаженной системы с сотнями местных субподрядчиков и поставщиков услуг. Поэтому Трамп может сколько угодно бесноваться и брызгать слюной, но все понимают, что он громко лает, но не кусается. О возвращении производства много говорят, но на практике ничего пока не видно. То есть, все это — только видимость? Самым важным моментом стала блокировка развитыми странами покупки Китаем высокотехнологических предприятий. Если бы мы говорили о правах человека или дискриминации в сфере использования ПО, это была бы уже другая история. Но пока что падеж свиней ведет к росту цен на мясо, Пекин опускает руки в Гонконге, Huawei переживает не лучшие времена, а снижение курса юаня толкает вверх нефтяные котировки. Так ли это важно? Сейчас не видно никого, кто бы мог помешать переизбранию Си Цзиньпина на третий срок, но, по всей логике, тому следует задуматься о преемнике.

Усыпленный мир

Китайская поговорка гласит, что, если проблема неразрешима, стоит начать с того, чтобы посмотреть на себя в зеркало. В США за несколькими высокими деревьями скрывается лес. Некоторые из европейцев, которые совершили большие покупки в США, вернулись со словами, что и не подозревали, что приобрели закостенелые структуры с несменяемым руководством, получающим огромные зарплаты. Положение США обостряется, и нужно признать, что доминирование в разных сферах плохо отразилось на конкурентоспособности страны. Им стоит вернуться к корням, и у них есть целый континент, который нужно открыть миру: Латинская Америка.

Но заглянем в Африку: в зале ожидания кенийских или эфиопских авиалиний две трети пассажиров — китайцы. Некоторые говорят, что долгосрочного китайского финансирования стало меньше, чем в прошлом, но это в первую очередь связано с тем, что такие займы служили для налаживания отношений. Сейчас они уже не так нужны, поскольку уже были установлены прочные торговые связи. Африканцы знают, что отношения взаимовыгодные. Европейцы и американцы ушли из Африки без боя. Франция увязла в социальных расходах и больше не имеет для того средств, а немецкие бизнесмены не видят дальше ежегодных отчетов и объявили рынок недостаточно рентабельным.

Российская угроза?

«Россия восстановится, потому что у нее есть нефть». Именно так говорили в начале 1990-х годов, но что сегодня останется от России за вычетом черного золота? ВВП на уровне Нидерландов. Риск велик, поскольку цена на нефть держится лишь в силу политической воли. Крупные игроки вроде Ирана, Венесуэлы и Ливии сейчас мало что значат. При их возвращении цены обрушатся, и миру больше не понадобятся отрицательные ставки. России придется присоединиться к Европе, если она не хочет кончить, как Мозамбик или Ангола, оказаться запертой в роли поставщика нефти Китаю.

А Европа?

… от Атлантики до Урала, как говорил генерал де Голль. Но для этого придется преодолеть не одно препятствие. Медведю нужно убрать когти, а другим — преодолеть страх. Европе же требуется дипломатия и армия. «Широкая программа», как опять-таки сказал бы генерал. Франция не может, Германия не хочет. Кто объяснит Берлину, что для формирования цифровой промышленности сначала нужны мощные вооруженные силы? Именно они — первые и лучшие клиенты таких технологий. В противном случае, мы так и останемся под внешней опекой. Но разве это не отсылка к основам Германии? Она прекрасно чувствовала себя во времена Священной Римской Империи, которая развалилась на множество государств без собственной внешней политики.