Если Вестминстерский дворец считается «матерью всех парламентов», потому что здесь зародилась современная демократия, то ялтинский саммит, безусловно, заслуживает титула «отца всех саммитов», потому что история не знала более важной конференции мировых лидеров. В течение недели, с 4 по 11 февраля 1945 года главы трех крупнейших держав, формировавших союз против нацизма, американский президент Франклин Д. Рузвельт (Franklin D. Roosevelt), генеральный секретарь советской коммунистической партии Иосиф Сталин и британский премьер-министр Уинстон Черчилль (Winston Churchill) встретились на российском полуострове Крым на Черном море (впоследствии он будет отдан Хрущевым Украине, а недавно вновь аннексирован к путинской России) в курортном городе Ялте, чтобы обсудить последний этап Второй мировой войны и послевоенное будущее Европы.
Цель состояла в том, чтобы определить условия послевоенного мира, которые бы гарантировали не только международную безопасность, но давали бы право на самоопределение стран, освобожденных союзниками в конце войны. Результат же, однако, оказался совершенно иным: Ялта заложила основы раскола Европы на два блока и по совместительству всего мира, посеяв семена того, что впоследствии выльется в холодную войну. Это развитие событий емко передает знаменитое высказывание Черчилля спустя чуть менее года о «железном занавесе», который опустился на континент «от Щецина до Триеста».
Это историческое суждение следует, тем не менее, интерпретировать в атмосфере того времени: война против нацизма все еще продолжалась, Гитлер был жив, а Германия, хоть и находившаяся на грани поражения, контролировала, помимо собственной территории, Голландию, Норвегию, Данию, Австрию и северную Италию, которая носила название Итальянской социальной республики. Кроме того, продолжалась война против Японии. Приоритет Рузвельта в Ялте состоял, таким образом, в том, чтобы заручиться поддержкой Сталина при возможном вторжении на японские острова, что оказалось в дальнейшем излишним благодаря сброшенным на Хиросиму и Нагасаки атомным бомбам. Черчилль настаивал на свободных выборах в восточноевропейских государствах. Сталин требовал советскую «сферу влияния» в Восточной Европе, в частности, в Польше, в качестве защиты от возможных новых вторжений. Как известно, именно советский диктатор получил то, что хотел, от этого саммита, который сегодня вспоминают как день, когда Запад и Восток, Америка и Россия, разделили Европу, хотя этот процесс происходил постепенно, в том числе и на последующем саммите в Потсдаме.
Во многом поэтому, спустя 75 лет, на Западе в целом игнорируют эту годовщину, главным образом, учитывая отношения в стиле новой холодной войны с путинской Россией. В России же, напротив, о Ялте вспоминают торжественно: на церемонии в Думе, российском парламенте, этот саммит приводится как пример необходимости совместного разрешения международных проблем за круглым столом, участники вспоминают жертв войны против Гитлера и подчеркивают, что российские потери — 20 миллионов погибших — были намного большими, чем у других государств. Значительная часть сегодняшних глобальных проблем связана именно с этим — с гордостью России за ее роль в победе над нацизмом и с недовольством тем, что ее исключили из поиска путей разрешения новых мировых кризисов, к чему Путин стремится быть призванным и получить своего рода право вето, схожее с тем, которым воспользовался Сталин в Ялте.
Наиболее часто поднимавшимся в Ялте вопросом, кроме уничтожения остатков нацизма и восстановления Европы, были туалеты. В комплексе вилл, где принимались три делегации, их было всего девять: единственными обладателями собственных уборных были Рузвельт и Черчилль, а все остальные должны были стоять в очереди, чтобы воспользоваться туалетом, даже Сталин. Эта незначительная подробность помогает понять, каким был мир тогда и что представлял из себя Советский Союз. Когда я поехал в Крым, будучи корреспондентом газеты «Репубблика» в Москве в годы перестройки, ялтинские дачи, предназначенные для летних каникул советской номенклатуры, показались мне довольно скромными по сравнению с западными стандартами роскоши. Однако история получила свое развитие от тех уборных, как и урок о войне и мире, который нам еще предстоит осознать.
