Сергей Лавров, угрюмый ветеран российской внешней политики, кое-что приготовил для своего гостя. Бумагу. В ней говорится, что обе стороны «считают важной частью своей политики поддержание международного мира и разрядку напряженной ситуации». Хайко Маасу нужно лишь взглянуть на этот текст — он давно уже подписан.
Этот московский договор об основах новой «Восточной политики» 50 лет назад, 12 августа 1970 года, подписали в Кремле от имени Федеративной Республики Германии Вилли Брандт (Willy Brandt) и Вальтер Шеель (Walter Scheel). Впрочем, воспоминания об этом историческом соглашении были лишь небольшим лирическим моментом в ходе встречи министров иностранных дел. «Когда возникает необходимость что-то прояснить, лучше говорить прямо», — сказал Маас перед вылетом в Москву по поводу своего однодневного визита в Россию в разгар пандемии коронавируса. По его словам, не секрет, «что у нас в прошлом году возникли трудности, не в последнюю очередь, из-за убийства в берлинском районе Тиргартен, в котором, по утверждению генерального прокурора (Германии), замешаны российские государственные структуры».
Гость приехал с двумя упреками
Вообще-то Маас в последнее время путешествует мало, тем более в страны, являющиеся, по оценке экспертов Института имени Роберта Коха, рискованными в плане распространения пандемии. В одной лишь Москве зарегистрировано почти 250 тысяч случаев заражения Covid19, что превышает показатели всей Германии в целом. «Германо-российские отношения слишком важны, чтобы пускать их на самотек», — сказал Маас. Убийство гражданина Грузии в Тиргартене, приведшее в свое время к высылке из Германии двух российских дипломатов, и хакерская атака на Бундестаг дополнительно осложнили обострившиеся после начала кризиса на Украине в 2014 году отношения между двумя странами. И, по мнению Мааса, так не может продолжаться бесконечно.
По его словам, он хотел обсудить с Лавровым ситуацию на Украине, в Ливии и Сирии, а также вокруг иранской ядерной программы. «Поскольку мы знаем, что Россия нужна нам для решения многих конфликтов и кризисов по всему миру, важно договариваться в двустороннем формате»,— сказал Маас своему коллеге в самом начале переговоров. Среди тем, которые им предстояло обсудить, он упомянул и «сложные», в частности, убийство в Тиргартене и хакерскую атаку на немецкий парламент.
Ответная атака принимающей стороны
Лавров, в свою очередь, предсказуемо отверг упомянутые обвинения как «безосновательные» и сам пошел в атаку. По его словам, российский Центр по проблемам кибербезопасности с начала 2019 года по конец мая этого года зафиксировал 75 случаев кибератак на Россию «из немецкого сегмента интернета». В 65 случаях российская сторона обратилась к немецким властям за разъяснениями, но не получила ответа. Открыто обсуждать проблемы — это правильно, но за словами также должны следовать и конкретные дела, подчеркнул Лавров. Несколько театрально он приветствовал тот факт, что немецкая сторона, наконец-то, проявила готовность к совещаниям на уровне экспертов. Что же касается убийства в Тиргартене, то немецкой стороне следовало бы предъявить доказательства причастности к нему российских государственных структур. Маас, в свою очередь, сообщил, что немецкая сторона направила российской 17 официальных запросов по этому поводу, но не получила на них ответа. «Мы сделали все, что могли, но на этом наши возможности исчерпаны», — констатировал он. Теперь, по его словам, все зависит от решения берлинского суда. Если он решит, что российская сторона причастна к убийству, «то следует исходить из того, что мы вновь отреагируем на это».
Единство позиций министры продемонстрировали лишь относительно ситуации вокруг газопровода «Северный поток — 2», строительство которого США стремятся предотвратить буквально на последних километрах, грозясь применить санкции. Ни одно государство «не имеет права угрожать Европе и диктовать ей, какой должна быть ее энергетическая политика», констатировал Маас. Лавров, в свою очередь, сказал, что «согласен с Хайко». Впрочем, по его словам, Россия считает эти санкции такими же неправомочными, как и санкции ЕС против России — и стороны вновь разошлись в оценках.
Германия финансирует модернизацию больницы для ветеранов войны
Впрочем, несмотря на все конфликты, Маас отправился из Москвы в Санкт-Петербург, чтобы подать дружественный сигнал российской стороне. В этом городе, также серьезно пострадавшем от коронавируса, Германия в качестве «гуманитарного жеста» финансирует модернизацию больницы для ветеранов войны, в которой проходят лечение также бывшие блокадники. Кроме того, при немецкой финансовой поддержке в городе был построен Центр встреч для жертв блокады Ленинграда войсками Вермахта. По словам Мааса, он «с чувством потрясения и стыда» думает о судьбах выживших блокадников и слушает их воспоминания о «невыносимой жестокости» солдат Вермахта по отношению к жителям тогдашнего Ленинграда. «Это было военное преступление, совершенное немцами. Оно было настолько варварским, что я, будучи, главой МИД Германии, даже 75 лет спустя едва осмеливаюсь просить прощения за это», — сказал Маас.
Он возложил венок к Мемориалу защитникам Ленинграда, а затем на крыше гостиницы встретился с двумя бывшими блокадниками. Он подчеркнул, что этот «гуманитарный жест» символизирует «искреннее признание» Германией своей ответственности за преступления против миллионов людей. Главным движущим мотивом, по его словам, является «наше глубокое стремление к примирению».
