Как и многие страны Центральной и Восточной Европы, из-за географического проклятия и перипетий истории, полной войн, конфликтов и противоречий между великими империями, Белоруссия сегодня представляет собой буферное государство между Россией и Западом.
С древних времен и по настоящее время ввиду глобальной и региональной конкуренции географические пространства между конфликтующими государствами и осями представляют собой дополнительную область противостояния и борьбы за влияние. Появление войн нового типа и самых разных рычагов для изменения режимов и закрепления собственного политического влияния, включая, например, цветные революции, превратило оккупацию этих территорий в наименее приемлемый вариант.
Таким образом, любой конфликт держав оказывает большое влияние на географические пространства между ними. Отсутствие контроля над этим пространством со стороны какой-либо силы, враждебность по отношению к обоим конфликтующим государствам или существование без внешней защиты создают в таких регионах стратегический вакуум, который обостряет конфликт вокруг них. В результате они становятся более уязвимыми для внешнего вмешательства.
Как следствие, мы можем рассматривать промежуточное положение буферных государств как их слабость в рамках региональной системы, изменения в которой определяются жестким конфликтом между двумя региональными державами. Из-за географического фактора буферная зона отличается особой уязвимостью в случае роста напряженности между соседними странами. Важнейшим фактором, способствующим стабильности буферного государства, является подчинение одной из держав или балансирование между ними.
Если вернуться к Белоруссии, то сегодня, как и на Украине в 2014 году, мы являемся свидетелями яркой молодежной революции, нацеленной на внутриполитические изменения. В то же время она переплетена с борьбой между Западом и Россией за влияние в этих странах.
После распада Советского Союза Россия и Белоруссия поддерживали хорошие отношения, особенно после прихода Лукашенко к власти в 1994 году. Страны подписали Договор о создании Союзного государства в 1999 году, который предусматривает объединение внешней политики двух государств, а также политики в области безопасности, обороны и финансов при условии, что каждое из них сохранит свой суверенитет и территориальную целостность, государственный аппарат, конституцию, флаг и герб.
Когда Владимир Путин пришел к власти в России, он предложил белорусам присоединиться к Российской Федерации, но Лукашенко отказался и, несмотря на увещевания россиян, его позиция осталась прежней. После украинского кризиса в 2014 году Лукашенко почувствовал угрозу, как и большинство стран Восточной и Центральной Европы, вращавшихся на орбите бывшего Советского Союза. По этой причине он принял на вооружение политику национальных интересов и поощрял дистанцирование от российской идентичности в пользу белорусской национальной идентичности, что привело к кризису в двусторонних отношениях. Тем не менее уже в 2017 году ситуация нормализовалась.
Этот сдвиг завершился встречей Лукашенко с Джоном Болтоном в 2019 году. Затем в феврале 2020 года последовал визит госсекретаря США Майка Помпео в Минск, в ходе которого была достигнута договоренность о закупке энергоресурсов у американцев.
Таким образом, создается впечатление, что Лукашенко не усвоил уроки конфликта в Грузии (2008 год) и на Украине (2014 год), забыл все, чему учит история и география, и помог создать в своей стране политический вакуум, что обострило конфликт между Европой и Россией за Белоруссию. Москве очень сложно покинуть эту страну и позволить ее лидерам обратиться к Западу по нескольким причинам, включая интересы российской национальной безопасности и, в частности, продление соглашения о безопасности (срок действия истекает в 2021 году), которое предусматривает нахождение российских военных баз в Белоруссии.
Что касается Ливана, несмотря на отсутствие сходства между ливанской ситуацией и положением в Центральной и Восточной Европе, где Россия конкурирует с Западом, Ливан как буферное государство может извлечь уроки из опыта других стран, упомянутых в этом контексте. Это значит, что можно говорить о следующих внешнеполитических сценариях.
В рамках первого сценария ливанское государство вращается вокруг одной из конфликтующих осей, что вызовет серьезный конфликт и, возможно, даже приведет к гражданской войне.
Становление нейтральным государством также очень маловероятно, поскольку нейтралитет предполагает, что государство является сильным в военном отношении, чтобы заставить другие страны, особенно соседние конфликтующие державы, уважать свой нейтралитет (это очень важно). Более того, противоборствующие силы должны извлекать выгоду из этого нейтралитета, то есть реализовывать свои интересы.
Все это ведет нас к третьему варианту — балансированию между внешними игроками при сохранении государственного суверенитета.
Таким образом, создается впечатление, что Ливан руководствуется политикой баланса сил. Это значит, что две оси балансируют друг против друга так, что каждая из них гарантирует свои интересы, обеспечивает себе влияние и союзников внутри Ливана. Этому способствует культурный плюрализм в ливанском государстве и исторический опыт, отрицающий возможность игры с нулевой суммой.
