За: гнев в политике — плохой советчик
В разгар нефтяного кризиса 1973 года в Германию начал поступать «русский газ». Тогда Россия еще была частью СССР, и в первую очередь, американцы бесились от ярости. Энергетическое партнерство между Германией и Россией продолжается на протяжении почти 50 лет.
За эти полвека было много политических конфликтов, от ввода советских войск в Афганистан с последующим бойкотом Олимпиады в Москве до недавнего обострения крымского кризиса. Немецкое правительство всегда действовало в русле реальной политики. Оно разделяло чисто экономические и политические проекты.
ЕС ввел экономические санкции против Москвы, но они нанесли ущерб, прежде всего, немецким автопроизводителям и некоторым крупным розничным торговым компаниям. На президента Владимира Путина они впечатления не произвели. Ангела Меркель, как глава правительства, по делу вероломного отравления Алексея Навального высказалась предельно ясно, как никто другой в Европе.
Это правда: российская пропагандистская машина крайне дерзкая. А обвинения в адрес Берлина по инциденту с Навальным граничат с потерей чувства реальности. И все же: прекращение строительства последних километров газопровода «Северный поток — 2» стало бы сенсацией, но Германия от этого ничего не выиграет. Мы держим курс на энергетические перемены с амбициозными климатическими целями.
США всегда были сильным партнером Германии. Но следует ли становиться зависимым от ее неоднозначного президента Дональда Трампа — это совсем другой вопрос. Германия, как ни одна другая экономика мира, тесно переплетена с другими странами. Немецкое правительство в бизнесе всегда ориентировалось на принцип «перемены через торговлю».
Эта максима в деле Навального сталкивается с тяжелым вызовом. Но захлопнуть все двери — в конце концов, это не пойдет на пользу никому. Постоянно ставить под вопрос свободное передвижение товаров и услуг в зависимости от текущей политики — это не стратегия.
С большим трудом Германии и Европе удалось согласовать соглашение о свободной торговле с Канадой. Все словно очнулись, когда Трамп своей политикой «Америка прежде всего» спел оду протекционизму. Трамп демонстрирует, что значит переменчивая внешнеэкономическая политика, — никто больше не может чувствовать себя в безопасности. Самовольно повышаются пошлины на автомобили, сталь или французское вино.
Поэтому Германия, как нация-экспортер, должна продолжать придерживаться стратегии свободы торговли. Это не значит, что по делу Навального не нужен ясный посыл в адрес Москвы. Но останавливать из-за этого проект «Северный поток — 2» — это перегиб. Гнев — это не политика.
Против: кто хочет нанести удар Путину, должен остановить строительство
США давно импульсивно используют инструмент санкций, и в Европе также слишком часто прибегают к угрозе санкциями — будь то против своих же членов ЕС — Польши и Венгрии, против Турции и, конечно же, то и дело против России. Постоянные угрозы экономических штрафных мер или запреты на въезд в Шенгенскую зону бесполезны.
Очевидная ложь российского правительства и утверждения, что, несмотря на результаты исследований по делу отравления Алексея Навального, нет доказательств применения российского химического оружия «Новичок» — это именно такой случай. Соответственно жесткой должна быть реакция Запада, — она должна поразить Россию в наиболее уязвимое место. При этом свою роль должна сыграть тема «Северного потока — 2» — газопровода в Балтийском море, по которому еще больше российского газа должно пойти в Европу.
Кремль снова пытается откреститься от своего «авторства» перед всем миром, просто отрицая это. Будь то отравление «Новичком» кагэбэшного перебежчика Сергея Скрипаля или сбитый малазийский боинг MH17 над Восточной Украиной. Но именно дело Скрипаля, боинг и убийство бывшего чеченского боевика в Тиргартене — наилучшим образом задокументированы западными следователями.
А Россия продолжает делать вид, будто ничего не произошло, будто нет возмущения во всем мире действиями Москвы. Ложь, отрицание, продолжение в том же духе. Высылка многочисленных российских дипломатов из западных стран после покушения на Скрипаля российскими спецслужбами с применением химического оружия не прервала эту цепочку. Между тем уже нет сомнений, что политические убийства — часть сохранения власти путинского режима.
На это необходимо дать ответ. Не достаточно то и дело говорить о том, что Москва должна расследовать такие инциденты, а без России невозможно решать многие политические конфликты. Москва переступила границы. Канцлер Ангела Меркель, которая сейчас требует европейского ответа, находится в иллюзии, что дело Навального можно отделить от вопроса достройки газопровода. Но она ошибается. «Северный поток — 2» уже давно расколол Европу.
И многомиллиардные доходы от продажи газа — это деньги, на которые Владимир Путин финансирует свой репрессивный режим. Львиная доля государственных доходов все еще мало диверсифицированной — из-за политики Путина — экономики страны приходится на экспорт нефти и газа. Кто хочет нанести экономический и политический удар Кремлю за его бесчеловечную политику, тот должен остановить «Северный поток — 2». Все другое будет снова политикой символов, которая не производит впечатления на Москву, как было доказано в последние годы.
Санкции не приведут Путина к смене курса, говорят менеджеры компаний, задействованных в экономических проектах с Россией, и политические лоббисты. Действительно, принимавшиеся мягкие санкции малоэффективны. Только решительные, совместные жесткие экономические санкции ЕС, США и их союзников продемонстрируют западную решимость и настолько ухудшат экономическую ситуацию в России, что в среднесрочной перспективе это будет иметь политические последствия. Закрытие «Северного потока — 2» — неожиданный удар, который будет стоить России миллиарды, а именно концерну «Газпром», тесно связанному с Путиным и его сообщниками.
