Боевые действия между Арменией и Азербайджаном, развернувшиеся на этих выходных, — это последний эпизод в затянувшейся саге, берущей свое начало еще в позднем периоде СССР. Регион Нагорный Карабах хоть и считается частью Азербайджана, де-факто является независимой территорией, населенной этническими армянами. Независимость этой территории — результат войны между Арменией и Азербайджаном, произошедшей вследствие распада Советского союза. И хотя война кончилась в середине 90-ых победой поддерживаемых Арменией сепаратистов, периодические стычки случаются до сих пор.

Чаще всего такие стычки принимают форму локальных артиллерийских перестрелок. В июле этого года произошло самое серьезное столкновение со времен войны, жертвами обстрела стали десятки человек. Азербайджан сообщил о потере генерал-майора, полковника и целого отряда войск специального назначения. И хотя огонь вскоре был прекращен, 30 тысяч жителей Баку вышли на улицы, чтобы выразить свой гнев по поводу этой ситуации и потребовать полной мобилизации военных.

Теперь это все-таки произошло. После полномасштабного наступления Азербайджана на армянские оборонительные позиции в регионе, обе страны ввели всеобщую мобилизацию вооруженных сил. Так как в обеих странах существует военный призыв, их вооруженные силы вскоре значительно пополнятся. Уже идут ожесточенные бои, есть сообщения о сбитых вертолетах, уничтоженных танках и ночных стычках.

ЕС и НАТО повели себя предсказуемо и выразили «глубокую обеспокоенность» событиями. Наиболее решительно действуют Турция и Россия.

Тесные связи Турции и Азербайджана — это не просто результат общих политических амбиций, эти отношения глубоко закреплены в истории и культуре. Азербайджанцы — это часть тюркской этнической семьи, а азербайджанский и турецкий языки в некоторой степени взаимопонимаемы. Турция часто заявляет, что эти страны — «разные государства — один народ». Последнее такое высказывание датируется седьмым сентября, когда Азербайджан решительно отказался следовать примеру Европы и США и признавать геноцид армян.

Россия, в свою очередь, на протяжении долгого времени была союзником Армении, у нее даже есть военная база на территории этой страны. Терпимость к ее присутствию объясняется тем, что, согласно опросам общественного мнения, поддержка России перед лицом турецкой и азербайджанской агрессии гарантирует безопасность Армении.

Это утверждение сейчас подвергается проверке.

Эрдоган открыто высказал свою поддержку президенту Азербайджана Ильхаму Алиеву, заявив: «Турецкий народ со всеми своими возможностями будет поддерживать азербайджанских братьев». Со стороны Армении будет глупо исключать возможность турецкого военного вмешательства, особенно сейчас, когда турецкие дроны были замечены у ее западных границ.

Конечно, если вы имеете дело с реакционными и безжалостными политиками, такими как Алиев, Путин и Эрдоган, с вашей стороны будет глупо исключать вообще что-либо. Международное чувство тревоги вполне оправдано. Голос соседней Грузии звучит наиболее громко, призывая к немедленному прекращению огня. Грузины лучше многих знают, к каким результатам может привести гнев Кремля. В 2008 году страна пострадала от военного вмешательства России из-за собственных сепаратистски настроенных регионов — Южной Осетии и Абхазии. Если Россия решит вмешаться в этот конфликт и усилить свои войска в Армении, единственный сухопутный способ сделать это лежит через территорию дипломатически отстранившейся Грузии.

Однако, хотя Россию и называют союзником Армении, ее отношения с новым правительством Еревана прохладнее, чем с предыдущим. В основном это связано с тем, что действующий премьер-министр Никол Пашинян скептически относится к российскому влиянию на Армению, обращая внимание на возможные угрозы суверенитету страны. Хотя он никогда полностью не поворачивался к Западу и его ценностям так, как сделали это в Грузии, его попытки наметить более нейтральные политические цели идут вразрез с максимально близкими отношениями, которые выстраивал его предшественник Серж Саргасян. В течение всей своей политической карьеры тот старался создать близкие связи с Москвой. 

Премьер Армении вызвал гнев Путина и тогда, когда в июне встретился с высокопоставленными официальными лицами ЕС. Во время встречи он заявил, что его страна по-прежнему настроена на развитие партнерских отношений с Европой, «построенных на общих демократических ценностях» (хотя сам Пашинян пришел к власти в 2018 году в результате революции). Поражение Армении может привести к концу администрации Пашиняна и восстановлению более тесных связей Москвы и Еревана под управлением более дружественного Кремлю правительства.

Понимая все это, называя Армению «союзницей России» и закрепляя за Азербайджаном статус турецкого союзника, мы получаем сцену для потенциального столкновения между Анкарой и Москвой. Однако нужно принимать во внимание прохладные отношения Путина и армянского правительства, а также постепенное развитие дружеских отношений между Россией и Турцией. Можно предположить, что Эрдоган не будем слишком агрессивен и не станет нападать на Армению, ведь в результате он рискует ухудшить свои отношения с Кремлем. Вскоре после начала боевых действий Пашинян заявил, что зарубежное вмешательство недопустимо. Его предшественник, верный друг Москвы, вероятнее всего, попросил бы помощи у России.

Масштаб атак наводит на мысль о том, что за ними стоит существенная подготовка. Азербайджан вряд ли стал бы развязывать боевые действия, не заручившись гарантиями помощи со стороны Турции. Эрдогану на самом деле есть что доказывать на международной арене. Несмотря на агрессивные высказывания, сопровождавшие конфликт между Грецией и Турцией на восточном Средиземноморье в августе, Турция тихо отступила, когда ОАЭ, Иордания, Египет и Израиль выступили в поддержку Афин (ОАЭ даже отправил военный самолет для прохождения учений вместе с греками).

Армения представляет собой более легкую цель. В отличие от Греции, она не входит в НАТО и не может рассчитывать на могущественных союзников на Ближнем Востоке. Россия, основной международный партнер Армении со времен распада Советского союза, призвала к прекращению огня, но ничем не дала понять, что выступает на стороне Еревана.

Возможно, единственный способ для дипломатии повлиять на ситуацию — это надавить на Турцию. Только у Анкары есть политическая и военная сила, необходимая для мгновенного прекращения огня, но и при усугублении конфликта Турция ничего не потеряет. У Запада есть шанс восстановить свой авторитет и заявить о себе. Однако для того, чтобы соперники восприняли его серьезно, нужно нечто большее, чем выражения «глубокой обеспокоенности». Ведь соперники отлично понимают, что Западу не хватает решительности, а не силы.