Решение Высшего земельного суда Дюссельдорфа в отношении оператора «Северного потока — 2», по сути, ничего не меняет. Оно просто меняет процедуру продажи российского газа, который будет экспортирован в Европу по «Северному потоку — 2».
То есть если ранее этот газ принадлежал Газпрому в полном объеме, вплоть до его формальной продажи на территории Германии, то теперь эту продажу нужно будет осуществлять до физического попадания природного газа на территорию Германии — или в международных водах, или на территории РФ, или в некой условной точке по пути следования этого трубопровода. Решение суда касается лишь тех участков газопроводов, которые находятся непосредственно на территории ЕС и у входа газопровода на территорию Германии.
Это решение не окажет никакого влияния на Украину, поскольку она не является ни членом ЕС, ни федеральной землей Германии, на которую распространяется решение суда. А заявления представителей ГТС Украины и Нафтогаза связаны больше с необходимостью оправдывать свои баснословные зарплаты, которые они получают за якобы противодействие «Северному потоку — 2». Потому что для нас никаких последствий или изменений нет, не было и не будет в ближайшие несколько лет, во всяком случае до завершения контракта с Газпромом в 2024 году.
Иными словами, Россия как поставляла через украинскую территорию 40 миллиардов кубометров газа в год, так и будет, вне зависимости от того, построят, запустят или не запустят «Северный поток — 2» — контрактные обязательства все равно Газпромом будут исполняться, поскольку этот газ имеет конкретных потребителей в Европе. Газ не качается «в воздух», никто не бегает за европейскими потребителями, предлагая российский газ, так как он уже продан на годы вперед. И этого никак не могут понять у нас.
Более того, это решение никак нельзя считать проигрышем Газпрома, так как он не являлся стороной спора. Это было просто решение в отношении того, распространяется ли на вход газопровода в Германию действие третьего энергетического пакета.
Понятно, что газопровод будет использоваться не на 50%, а как того захочет Газпром, поскольку газ Европе нужен. И если это будет не российский газ, то какой? Ведь со следующего года прекращается добыча газа на крупнейшем европейском месторождении в Гронингене (Нидерланды), сокращаются поставки из Норвегии и не могут быть наращены поставки из Алжира. И так как Европа наращивает долю возобновляемых источников энергии, следовательно, сбалансировать эту долю можно будет только газом, причем российским. Если бы это был не газ, а уголь или нефть, у России могли бы возникнуть некие логистические проблемы. Но газ уже давно не продается физически — для него резервируется определенное время прокачки и не имеет значения, на территории какой именно страны оно будет совершено.
Потому украинские политики могут говорить о чем угодно, но все их заявления имеют лишь одну цель — заговорить зубы неквалифицированным в этом вопросе украинцам.
Геннадий Рябцев, директор специальных проектов научно-технического центра Психея, эксперт по государственной политике в топливно-энергетическом комплексе, специально для «Главреда»
