Эти журналисты, «уважающие демократические ценности», как уверяют они, опубликовали на сайте «Медиапарт» (Mediapart) статью, направленную на то, чтобы лишить слова некоторых «публичных людей». Они утверждают, что хотят «сделать их невидимыми» или «бороться» с ними. И хотя имя этого человека не называется, на самом деле их целью является не кто иной, как Эрик Земмур, который должен быть рад тому, что заставил новых цензоров выйти из тени.
В колонке, опубликованной на сайте «Медиапарт», более 160 журналистов, некоторые из которых не называют своих имен, заявили, что они, мол, «не сторонники ненависти». А потому и призывают больше не обсуждать определенные темы и не дискутировать с некоторыми кандидатами. А точнее, с одним кандидатом — Эриком Земмуром. В тексте, в котором снисходительность смешалась с манихейским разделением людей на «хороших» и «плохих», они объясняют, почему, по их мнению, журналисты, которые «с ликованием» относятся к идеям Эрика Земмура, являются «пособниками худшей из идеологий». То есть «фашизма». Никаких деталей в подтверждение своих слов они не приводят.
Спустя почти двадцать лет после 21 апреля 2002 года надо полагать, что эти журналисты до сих пор не поняли, что их презрение к определенным темам — и, следовательно, к некоторым французам — не имеет никакого эффекта. Вернее, оно производит эффект, прямо противоположный ожидаемому. Делать «невидимыми» (модный термин в определенной радикальной среде) темы и предложения крайне правых — напрасный труд. Такие попытки никогда не мешали крайне правым быть популярными в обществе. Зато все эти «превращения в невидимок», с другой стороны, способствуют недоверию, которое часть населения проявляет к средствам массовой информации (СМИ), обвиняемым в затыкании рта несогласным и продвижении идей, которые больше всего устраивают сами СМИ, а не общество. Данная статья против Земмура, подписанная защитниками «гуманистических ценностей и множественных идентичностей», как раз прекрасно это демонстрирует: «Мы, журналисты, четко выражаем свою позицию: ненависть, отчужденность, дискриминация разрушительны». Ненависть — это зло: таково священное правило.
Мы, журналисты, пособники ненависти
Авторы статьи считают, что журналистов, которые имеют дело с крайне правыми, можно разделить на две категории. К первой относятся журналисты, которые хранят молчание из-за «растущей уязвимости своей профессии» и которые молча «не согласны с такой журналистской практикой, которая заключается в создании одного или нескольких монстров». Другая категория журналистов «сознательно способствует росту фашизма, расизма, антисемитизма, ЛГБТ-фобии и женоненавистничества во Франции, за что они частично несут ответственность». Эдакие гении зла, которым нравится создавать ультраправое «чудище Франкештейна» для увеличения аудитории. В этой дихотомии карикатурного манихейства мы все еще ищем место для журналистов, которые работают и искренне стремятся понять, что происходит в стране. Для тех, кто выполняет свою работу, не пытаясь предварительно за народ отбирать подходящих ему кандидатов. Да и по чьим критериям такой отбор проводить?
Конечно, редакция нашего журнала посвятила свой номер от 15 октября тем французам, которые собираются проголосовать за Земмура. Наши репортеры встречались с ними в Версале, Ницце и Дюнкерке. Вот лица «ненависти»: «Когда Марин Ле Пен говорит только об иммиграции, она говорит о нашей стране», — сказал Обри нашему журналисту Винсену Жени, побывавшему в Версале. «Мы находимся на грани, нашему сыну-аутисту пришлось прыгнуть с балкона, чтобы, наконец, ему нашли место в специализированном учреждении», — заявила Анна, учительница из Ниццы, Эмилиену Эртману. «Нас, мусульман, здесь не очень жалуют», — призналась Урсула, жительница Дюнкерка, Антони Кортесу. Девушка из мусульманской семьи, она тем не менее уточнила, что кандидатура Земмура «интересует даже членов ее семьи». «И мне просто не дано понять, почему!» — итожит она.
Одно можно сказать наверняка: если бы все журналисты во Франции решили вести себя как авторы статьи, Урсула, безусловно, не имела бы шансов что-либо понять. Но эти журналисты, «уважающие демократические ценности», как уверяют они, всегда будут иметь чистую совесть, высоко поднятые головы и незапачканные руки. Для авторов статьи Эрик Земмур — не что иное, как чистый медиапродукт, он ничего и никого не представляет, и в его стремительном взлете повинны только газеты и телевизионные каналы, которые создали этого монстра. Круто!
Ни презрения, ни обожания
Короче говоря, для этих журналистов французы слишком глупы. Они включают телевизор и голосуют за того, кто первым заговорит о радикальных идеях. Значит, надо отключить у них телевизор, у этих плохих граждан — и они поспешат проголосовать за Анну Идальго, за легализацию суррогатного материнства или за легализацию всех нелегалов. Конечно, можно было бы проанализировать, как политика и зрелище постепенно слились воедино за последние двадцать лет, причем не только в рядах правых. Но этого было бы недостаточно, чтобы объяснить механизмы взлета Эрика Земмура.
Мотивы, подталкивающие некоторых французов вооружиться идеями Земмура, не вызывают ни презрения, ни обожания. Они требуют серьезной, кропотливой журналистской работы, работы на местах, связанной с политическим и идеологическим анализом того, что воплощает этот эссеист и полемист. Среди журналистов есть старая поговорка: речь идет не об интервью с тем, кто говорит, что идет дождь, а потом уверяет, что дождь не идет. Журналистика подразумевает, что надо открыть окно и посмотреть самому. Мы можем только сожалеть, что те, кто подставил подпись под статьей, решили закрыть все ставни.
