Сценарии очередных разоблачительных шоу на российских телеканалах под условным названием «Померкла очередная икона политически неблагонадежного креативного класса» можно пересказать близко к тексту уже сейчас. Новый герой, почти как у Галича, — «оказался наш отец не отцом». Художник Петр Павленский неожиданно бежал из России в связи с тем, что актриса Театра.doc Анастасия Слонина заявила о попытке совершения в отношении нее «насильственных действий сексуального характера» со стороны Павленского и его подруги Оксаны Шалыгиной, а администрация театра сообщила также, что Павленский вместе с неизвестными жестоко избил актера Василия Березина.
Российские правоохранительные органы начали доследственную проверку. Павленский и Шалыгина говорят о провокации спецслужб, администрация театра обнародовала видеозапись избиения Березина. Сенсационный и очень болезненный для многих скандал.
«Вот такая она — оппозиция»
Подконтрольные Кремлю медиа действительно обожают такие истории с моралью «они обличают наши пороки, а сами…». Четыре года назад московский ресторатор Алексей Кабанов убил и расчленил свою жену, после чего заявил о ее пропаже и вместе с волонтерами-поисковиками занимался ее розыском. Кабанов был активным пользователем соцсетей. Его активная гражданская позиция очень быстро стала известна: он критиковал российскую власть и ходил митинговать на Болотную. Разумеется, пропаганда не прошла мимо этого сюжета, открытым текстом связывая преступление Кабанова с его политическими взглядами.
Но и в случае с Кабановым, и в истории 57-й школы чувствовалась натяжка — из частного все-таки никак не следует общее. С Павленским все иначе. Он сам общее, не случайный оппозиционер, как Кабанов, а сам по себе важная фигура. Один из самых известных российских художников-акционистов последних лет, на языке радикальных перфомансов доказывавший власти ее бесчеловечность и цинизм. «Посмотрите на него, — скажет нам телевидение. — Насильник и хулиган — вот он, духовный лидер оппозиции». Телезрители посмотрят и лишний раз порадуются тому, что Владимир Путин держится у власти крепко и на пушечный выстрел не подпустит к Кремлю таких, как Павленский.
Массовое диссидентство
Растерянность симпатизирующих Павленскому комментаторов впечатляет. В отзывах о случившемся можно прочитать и о том, что настоящий художник должен быть «с сумашедшинкой», и о том, что надо еще разобраться: может быть, актеры Театра.doc врут. Такая растерянность понятна. Здесь действительно идет речь о системной уязвимости той части общества, которая оппонирует Кремлю прежде всего с этических позиций — те самые «стилистические разногласия» с властью, о которых когда-то писал Андрей Синявский.
Лишенная политического представительства либеральная интеллигенция интуитивно подхватила логику противостояния советских диссидентов с КГБ и КПСС, но диссидентство не может быть массовым, и его воспроизводство критиками Путина из «Фейсбука» неизбежно ведет к обесцениванию всей альтернативной системы ценностей. Показательно, что совсем недавно, когда в официальных медиа ругали журналистку Божену Рынску за недостаточно почтительные высказывания о погибших в авиакатастрофе Ту-154 под Сочи журналистах НТВ, Рынска называла себя диссидентом, а ее коллега Сергей Пархоменко требовал, чтобы она не использовала такое громкое слово применительно к себе.
От маргиналов к радикалам
Правы в этой ситуации оба — и Рынска, и Пархоменко. Власть (государственные медиа, прокремлевские активисты) травит Рынску теми же методами, какими советская власть травила диссидентов, но все же моральный террор несопоставим по степени рисков с советскими пермскими лагерями или карательной психиатрией, а если риски меньше, то и слова должны быть менее громкими.
И в этом противоречии, вероятно, и спрятан корень проблемы. Антипутинский «креативный класс» живет в выдуманном мире, когда быт благополучных и часто даже работающих на власть людей соединен с самоощущением, как минимум, академика Сахарова. Но этот выдуманный мир создан властью. Это она выстроила политическую систему так, что люди леволиберальных взглядов и радикальные художники заперты в одну тесную резервацию, в которой права на парламент или на суд у людей нет, зато есть право прибивать собственную плоть к мостовой или маргинализироваться другими, менее экстравагантными способами.
Это очень удобно с политтехнологической точки зрения, но катастрофически рискованно в долгосрочной перспективе. Навязывая всем своим оппонентам моральную ответственность за самые радикальные и даже криминальные проявления в их среде, власть когда-нибудь добьется их настоящей, а не выдуманной радикализации.
