Между фиаско референдума о Брексите в июне 2016 года и уроком демократии, которым стал ирландский референдум о праве на аборт, нельзя не заметить сильнейший контраст.

Фиаско с одной стороны, урок демократии — с другой. Между британским референдумом о Брексите в июне 2016 года и недавним ирландским голосованием о праве на аборты, нельзя не заметить сильнейший контраст. Решение британцев о выходе из Европейского союза без конца приносит все новый пагубный эффект, раскалывает общество надвое, отравляет политические дебаты и толкает страну в тупик. В то же время ирландский референдум об абортах стал символом открытой и современной страны, которая может мирно отойти от прошлого темных секретов, позорных страданий и подчинения выходкам католической церкви.

«Мы 35 лет скрывали за законами истинное положение дел. Принятое большинством решение изменит все это»,- отметил ирландский премьер Лео Варадкар после голосования 25 мая. Призыв лидера этой бывшей английской колонии к женщинам из все еще находящейся в подчинении у Лондона Северной Ирландии (им все еще недоступны аборты) с предложением воспользоваться своим правом в больницах республики позволяет оценить масштаб этой «тихой революции».

Освободительное обсуждение

В целом, процесс, который привел к тому, что 66,4% ирландцев проголосовали за отмену восьмой поправки к конституции (вводит запрет на аборты с 1983 года), в корне отличается от халтурного и непродуманного подхода Лондона к референдуму о Брексите. В Великобритании общественное мнение сформировали десятилетия шовинистской и антиевропейской пропаганды таблоидов, тогда как ирландцы продемонстрировали примерный подход к решению проблемы, издавна мучившей общество.

Как бы то ни было, сформированное в 2016 году общественное собрание по вопросу абортов, скорее, напоминало попытку правительства выиграть время и уклониться от обсуждения проблемной тематики. В то же время транслировавшиеся по интернету слушания высвободили слово, а множество трогательных свидетельств выставило напоказ масштабы трагедии людей. Страна осознала невозможность статус-кво, при котором право на аборт имеет лишь умирающая женщина. К всеобщему удивлению, собрание выступило за либеральный проект реформы, который был поддержан специальной парламентской комиссией.

Политические цели

Ни на что подобное не было даже намека в кампании по Брекситу, которую запустил бывший британский премьер Дэвид Кэмерон ради собственных политических целей (положить конец спорам насчет Европы в Консервативной партии). Хотя правительство и выступало за то, чтобы остаться в Европе, оно не вело просветительской работы в этом направлении. Что еще хуже, Кэмерон настолько не верил в поражение, что предварительно не занимался ни оценкой последствий, ни подготовкой к ним. Получилось так, что два года спустя страна все еще не знает, какие отношения с соседями по континенту она стремится установить.

В Ирландии же правительство отнеслось к гражданам с уважением. Оно не стало нагнетать тумана вокруг последствий желаемой им победы «да» и опубликовало предварительный законопроект. Этот документ представил детали закона об абортах, который должен был быть представлен на рассмотрение парламента в случае, если страна решит отменить конституционный запрет. В результате общественность смогла начать обсуждение предложения о возможности аборта в течение первых 12 недель беременности без необходимости представлять основания.

Разумеется, ирландский пример не идеальный. Экстремистские группы развешивали фотографии окровавленных зародышей, чтобы запугать женщин и медиков. Как бы то ни было, в отличие от Великобритании, где сторонники Брексита предпочли не обращать внимания на мнение экспертов и их пессимистические прогнозы, в Ирландии люди прислушались к врачам и женщинам.

89% ирландцев выступают за ЕС

Второе отличие касается политической отваги. Окрыленный гражданскими дебатами Лео Варадкар, врач по профессии, сделал победу «да» своим личным делом при том, что мотивы Дэвида Кэмерона были весьма туманными.

Одним из неожиданных последствий голосования по абортам стало усиление позиций Дублина в переговорах о Брексите. «Страна не просто стала менее религиозной и более либеральной и процветающей, а начала больше верить в свою идентичность как современное и независимое государство ЕС», — пишет лондонский корреспондент «Айриш Таймс» Денис Стаунтон (Denis Staunton). После референдума поддержка ЕС в Ирландии выросла с 71% до рекордных 89%. Британцам и так было тяжело принять, что Дублин освобождается от их влияния и отстаивает собственные интересы на переговорах о Брексите, а референдум об абортах еще больше укрепил его позиции.

В любом случае, Ирландия прежде всего преподала Европе урок того, как нужно проводить референдум. Если Лондон, одна из старейших парламентских демократий мира, оказался выведен из равновесия выражением воли народа, которая противоречит позиции парламентского большинства, Дублин вернул веру в силу народного обсуждения и доверие к просвещенному выбору людей.