Штаб-квартира английской Премьер-лиги (АПЛ) в западной части Лондона находится в основном под землей. Это обстоятельство не делает ее исключительной в мире управления футболом, поскольку логово ФИФА в Цюрихе тоже представляет собой пять подземных этажей, включая зловещий конференц-зал, как будто скопированный с «Доктора Стрейнджлава». Но Премьер-лиге футуристические бункеры ни к чему. Ее офис ничем не напоминает убежища злодеев из Бондианы или военную лабораторию по созданию роботов. Это место примечательно своей скромностью. Штаб-квартира английской Премьер-лиги больше похожа на офис какой-нибудь юридической конторы средней руки.
Здание Премьер-лиги по адресу Глостер-плейс, 30 хорошо гармонирует с рядами элегантных домов в георгианском стиле, у которых белые фасады и черные ограды. Выделяется оно лишь маленькой серебристой табличкой. Указывая свой адрес, Премьер-лига подчеркивает, что попасть в штаб-квартиру можно только по предварительной договоренности. К этому дому приходят только фотографы из желтой прессы, чтобы сделать снимки. Они меряют шагами тротуар всякий раз, когда менеджеры Премьер-лиги собираются на свои общие совещания, и фотографируют мужчин средних лет в мешковатых костюмах, выходящих из черных такси.
Когда лига в 2005 году переехала в это помещение, прибыли от продажи прав на телевизионные трансляции второй раз подряд превысили отметку в миллиард фунтов стерлингов. Рейтинги были заоблачные. Однако у самой популярной лиги на планете штаб-квартира очень непритязательная, и по размерам и помпезности она ничем не походит, скажем, на Национальную футбольную лигу (НФЛ) США, разместившуюся в нью-йоркском небоскребе на углу 51-й улицы и Парк-авеню, или на Национальную баскетбольную ассоциацию (НБА), которая располагается в башне в паре кварталов от нее. Отчасти это объясняется тем, что в АПЛ примерно в 10 раз меньше сотрудников, чем в НФЛ или в НБА, и их численность не превышает 110 человек.
Гостей, приезжающих в офис самой популярной в мире лиги, ведут вниз в маленький зал ожидания, где стоят диваны, где можно увидеть награды АПЛ и попить чаю из автомата. Там царит спокойная и деловая атмосфера. До своего ухода в отставку этой зимой исполнительный директор лиги Ричард Скадемор (Richard Scudamore) работал в спартанском кабинете, как и его помощники, которые контролируют продление контрактов, угождают партнерам и следят за тем, чтобы обширная благотворительная деятельность АПЛ шла без сучка, без задоринки. Самый высокооплачиваемый руководитель Премьер-лиги Скадемор получал базовую зарплату в несколько миллионов фунтов. Новость о «золотом рукопожатии» в размере пяти миллионов фунтов, которые он получил при выходе в отставку, вызвала в декабре непродолжительный фурор. Но сравните этот доход с 34 миллионами долларов, которые в 2016 году заработал комиссар Национальной футбольной лиги Роджер Гуделл (Roger Goodell), или с 20 миллионами долларов, которые НБА предположительно выплатила комиссару Адаму Сильверу (Adam Silver), и у вас наверняка возникнет вопрос о том, почему верхушка Премьер-лиги, чьи клубы гребут деньги лопатой, выглядит так скромно и непритязательно.
Причина заключается в том, что Премьер-лига по своим масштабам гораздо меньше американских спортивных ассоциаций. Она стала первой и главной организацией по продаже прав на вещание, и так уж случилось, что эта коммерческая фирма обеспечивает 20 клубов телетрансляциями, судьями и мячами. У нее есть шесть основных спонсоров для всей лиги (не больше) в таких совершенно очевидных категориях как официальный хронометраж (timekeeping) и закуски, а еще есть контракт на поставку мячей с фирмой «Найк» (Nike), который спокойно и бесперебойно действует с 2000 года. В отличие от АПЛ, у НФЛ в 2015 году было 32 спонсора для всей лиги, в том числе, поставщик супов.
А еще эта самая прибыльная в Англии организация не занимается продажей товаров. Вы не купите у нее ни бейсбольную кепку, ни шарф, поскольку эта прерогатива целиком и полностью отдана клубам. У вебсайта Премьер-лиги нет даже своего интернет-магазина. По этой причине всю свою управленческую работу АПЛ спокойно и счастливо ведет из одного-единственного офиса, о присутствии которого на Глостер-плейс почти никто не знает. Но с 2005 года эта скромная штаб-квартира превратилась в боевой пункт управления для Премьер-лиги, вышедшей в крестовый поход с целью завоевания мирового господства.
К тому времени как Скадемор в 1999 году стал исполнительным директором лиги, он уже понимал, что АПЛ постепенно превращается в могущественную организацию. За пару лет до этого медийный конгломерат «Скай» (Sky) подписал новый контракт о правах телевещания в Британии, согласившись заплатить в течение четырех лет 670 миллионов фунтов стерлингов, что было в два раза больше стоимости предыдущей сделки. Но когда Скадемор посмотрел на международные прибыли, он увидел в этой сфере огромный неосвоенный потенциал. В 1997 году права лиги на вещание за рубежом были проданы всего за 98 миллионов фунтов, и исполнительный директор АПЛ посчитал такое положение вещей не только неутешительным, но и откровенно унизительным. По его мнению, Премьер-лига давала людям возможность следить за самыми захватывающими футбольными состязаниями на планете. Ей пора было получать за это деньги.
В первую очередь он решил капитально изменить порядок продажи прав на трансляцию за границей. В то время АПЛ продавала эти права единым пакетом за фиксированную сумму по принципу аукциона. Победитель мог потом перепродавать эти права по отдельности в разных странах и на разных территориях, делая это так, как считал нужным. Скадемор решил убрать из цепочки посредников, чтобы самому вести переговоры с вещательными компаниями. Скадемор был тем человеком, который любит лично контролировать ведение дел. Он немедленно сказал владельцам клубов, что у них появится хороший шанс получать достойную прибыль, если лига разобьет пакет зарубежных прав вещания на отдельные территориальные пакеты и будет вести дела с телевизионными компаниями напрямую. Зная о коммерческом опыте и хватке Скадемора, собственники клубов согласились на его предложение стать их послом во внешнем мире.
Эта схема немедленно стала приносить дивиденды. В 2004 году международные права лиги на телевизионные трансляции были проданы за 325 миллионов фунтов. Это на 83% больше суммы в 178 миллионов, за которую они были реализованы в предыдущем цикле. В 2007 году она возросла до 625 миллионов, а в 2010 году права на телетрансляции игр Премьер-лиги за рубежом были реализованы за 1,4 миллиарда фунтов, впервые превысив миллиардную отметку. Всего за девять лет Скадемор увеличил доходы от продажи прав на показ игр АПЛ на умопомрачительные 687%.
Такие показатели были немыслимы для людей, учредивших Премьер-лигу в 1992 году. Они настолько недооценили международную любовь к ней, что в начале ее существования сами платили зарубежным вещательным компаниям за трансляцию матчей лиги, не получая от этого ни пенса. Но увидев, что во всех уголках мира желание получить права на показ резко возросло, они убедились в правильности действий Скадемора.
Постепенно Скадемор превратился в разъезжающего по всему миру капитана бизнеса международного масштаба. Каждый новый сезон он посещал ключевые рынки, в том числе, в Индию, Таиланд, Сингапур и в страны Ближнего Востока. Директор АПЛ понял, что у продукта Премьер-лиги имеется множество изначальных преимуществ. Теперь, по прошествии времени, становится понятно, что фанаты всего мира были расположены смотреть матчи английской лиги, хотя сами этого не осознавали. Лучше всего было то, что данные преимущества были полной случайностью и совпадением. Лига не имела к этому никакого отношения.
Первое и самое элементарное преимущество заключалось в том, что все это шоу идет на английском языке. Итальянской Серии А и немецкой Бундеслиге сначала надо помочь зрителям разобраться в названиях типа «Сампдория» и «Боруссия Менхенгладбах». В то же время, четверть мирового населения может включить игру Премьер-лиги, и сразу поймет, что происходит на поле, даже если у кого-то возникнет путаница с английскими словами «soccer» и «football». (Для вашей информации: «soccer» это изначально британское сокращенное название от «association football» (футбол ассоциации)). Но Премьер-лига выигрывает не только от языка, но и от своего местоположения. Многочисленные лондонские фирмы выяснили, что британский рабочий день частично совпадает с дневным временем в Азии и Америке, а это дает лиге преимущество над конкурирующими с ней спортивными организациями, в том числе, над НФЛ и НБА.
Начинающийся рано вечером матч Премьер-лиги могут увидеть субботним вечером в прайм-тайм в Сингапуре и в воскресенье за завтраком в Бруклине. Кроме того, Скадемору было очевидно, что зарубежные зрители испытывают нечто вроде англофилии, потому что их привлекает своей подлинностью наследие и культура английского футбола. «Наша сущность заключается в том, что мы британцы, — заявил Скадемор „Таймс" в 2013 году. — Этим футбол чем-то похож на Queen и на Би-Би-Си».
Пробыв на посту исполнительного директора АПЛ 10 лет, Скадемор, начавший с малого, десятикратно увеличил стоимость прав на международную трансляцию игр лиги. Теперь ему надо было добавить к этому толику собственного творческого подхода и изобретательности. Чтобы доходы от прав на вещание постоянно увеличивались, надо было не просто исключить из цепочки посредников и напрямую вести дела с зарубежными медиакомпаниями. Ему нужно было убедить их в том, что проданные им втридорога права на трансляции матчей Премьер-лиги просто незаменимы для их модели деловой деятельности. В этих целях Скадемор разработал две четкие стратегии.
В основе первой лежали таланты самого Скадемора как продавца. Один из владельцев Премьер-лиги сказал, что Скадемор обладает особым умением «создавать напряженность» за столом переговоров, из-за которой покупатели постоянно ощущают дискомфорт. Это создает впечатление, что Скадемор является этаким хищником в сфере торговли, вынюхивающим недостатки конкурентов и использующим их для продвижения собственного товара. Но это далеко от действительности. На самом деле, Скадемор создал самый жестокий аукционный процесс в мировом спорте, руководя отделом продаж лиги с простецким и доморощенным шармом деревенского почтового отделения.
Он специально оставил в отделе продаж не более полудюжины сотрудников, чтобы вещательные компании чувствовали личную связь и привязанность, звоня в штаб-квартиру лиги. Эти сотрудники жили и работали по принципу «Будь всегда обходителен». Непоколебимая благопристойность Скадемора научила его, что вежливость это ключ к сохранению отношений с клиентами. В конце каждого сезона он лично посылал по электронной почте благодарственные письма всем 80 зарубежным вещательным компаниям, с которыми у АПЛ были контракты, и отправлял особые прощальные послания тем, у кого заканчивались контракты с лигой. Скадемор также начал сопровождать премьер-министра во время его поездок с торговыми визитами, и при этом брал с собой трофей Премьер-лиги. «Любой, кто увидит этот трофей, непременно восхитится, — объяснил он. — Главы государств, премер-министры — все хотят сфотографироваться с этим трофеем. Мы называем это мягкой силой».
На протяжении 20 лет профессиональная жизнь Ричарда Скадемора протекала более или менее гладко. Он пообещал 20 владельцам Премьер-лиги, что будет продавать их игру по всему миру, и все 20 лет неизменно этим занимался. Но после такого мирного сосуществования между командами, когда самые крупные клубы английского футбола быстро и проворно зарабатывали деньги, строили новые громадные стадионы, привлекали иностранных фанатов и постепенно превращались в компании с миллиардными оборотами, выгодное предприятие под названием Премьер-лига в 2018 году неожиданно пришло в состояние застоя.
Впервые за четверть века стало очевидно, что в главной футбольной лиге Англии, которая когда-то была образцом коллективной гармонии и взаимной выгоды, имеются собственные разногласия. Премьер-лига превратилась в болото, где барахтались враждовавшие между собой фракции, обвинявшие друг друга в стремлении все разрушить. «Большая шестерка» клубов захотела получить более жирный кусок пирога. Остальные 14 клубов почувствовали себя брошенными на произвол судьбы. Изначальная формула перераспределения доходов, появившаяся в 1992 году и обеспечившая лиге стремительный рост, теперь все чаще наталкивалась на противодействие.
Тихо закипавшую напряженность в основном удавалось скрывать за закрытыми дверями в залах заседаний правлений, в VIP-ложах на стадионах и в конференц-залах шикарных отелей. Внешне казалось, что Премьер-лига являет собой образец силы и мощи. Лига усиливала свои позиции в Европе, поскольку пять ее клубов прошли квалификацию в Лиге чемпионов, поставив рекорд, а переговоры о продаже прав на телетрансляцию внутри страны должны были дать клубам очередную огромную прибыль.
Но в этой невиданной вспышке враждебности была одна неожиданность. Оказалось, что наибольшим смутьяном является клуб, которому, казалось бы, совершенно не о чем беспокоиться. Не удовлетворившись полным разгромом соперников по английскому футболу на поле, «Манчестер Сити» и его каталонско-эмиратское руководство решили изменить правила ведения бизнеса в Премьер-лиге.
Во время официальных заседаний АПЛ и в ходе неофициальных дискуссий с другими клубами «Манчестер Сити» резко критиковал существующую модель распределения прибылей и постоянно выступал против Соглашения членов-учредителей, которое в 1991 году написал первый глава Премьер-лиги Англии Рик Пэрри (Rick Parry), и которое стало чем-то вроде священного писания для АПЛ. Дело в том, что когда составлялся этот документ, никто не обращал внимания на доходы из-за рубежа. На самом деле, лига в то время теряла деньги на зарубежных трансляциях, поскольку сама платила вещательным компаниям за показ своих игр. «Никто не мог предвидеть, что лига так усилится, а поэтому равное распределение прибылей являлось уступкой, которую они считали ничего не значащей», — сказал Пэрри.
Но по мнению «Манчестер Сити», соглашение членов-учредителей было похоже на пережиток, место которому в витрине музея вместе с джинсами «варенками», приставкой «Сега Мега Драйв» и прочими ценными артефактами из эпохи 1990-х. Устаревшая формула лиги, ее старомодные концепции и странные идеи о конкурентном балансе позволили ей стать самым богатым поставщиком любимой во всем мире игры. Но для «Манчестер Сити», чья современная история началась только в 2008 году, когда его купил миллиардер из Эмиратов шейх Мансур, все это было далеким прошлым.
По правде говоря, никто не должен был удивляться тому, что «Манчестер Сити» не придавал особого значения общей силе и могуществу Премьер-лиги. Исполнительный директор клуба Ферран Сориано (Ferran Soriano) десятью годами ранее передал именно такие настроения в своей книге о том, как он руководил «Барселоной». Излагая различия между профессиональным спортом в США и футболом в Европе, Сориано высказал несколько мыслей о концепции конкурентного равновесия.
«Хорошо известный спортивный менеджер из США как-то сказал мне: „Я не понимаю, почему вы не осознаете необходимость укреплять такие клубы как „Севилья" и „Вильяреал", чтобы испанская лига стала интереснее и давала больше дохода", — написал Сориано. — Слушая этого человека, мне было трудно думать об увеличении прибыли лиги… потому что я хотел одного и думал только об одном: чтобы „Барселона" выигрывала все матчи и всегда побеждала».
Если хотите, сегодня Сориано еще больше убежден в этом. Главные клубы Премьер-лиги, такие как его «Манчестер Сити», нуждаются в большей доле доходов, потому что только так они смогут завлечь обратно в Англию лучших в мире игроков.
Это было понятно Сориано во время трансферного окна прошлым летом. Конечно, нельзя говорить о том, что «Манчестер Сити» не хватало денег, чтобы состязаться на вершине трансферного рынка. Ни одна команда в мире в 2017 году не потратила больше средств, чем «Манчестер Сити». Сориано взял из состояния шейха Мансура 221,5 миллиона фунтов и потратил эти средства на пять новых рекрутов для дружины Хосепа Гвардиолы (Pep Guardiola). Они не единственные в Премьер-лиге тратили такие огромные деньги. В целом английские клубы выплатили комиссионные за трансфер в размере более 1,4 миллиарда фунтов. Все это было хорошо и прекрасно. Но проблема Сориано заключалась в том, что летом главные новости о лучших игроках и о самых больших выплатах обходили стороной «Манчестер Сити». Не касались они и «Манчестер Юнайтед», «Челси», «Ливерпуля» и других английских клубов. Самый дорогостоящий летний трансфер осуществила другая сверхдержава из другой лиги, которой управляло другое государство из Персидского залива. «Пари Сен-Жермен» (ПСЖ) при поддержке катарского фонда национального благосостояния потратил рекордные 222 миллиона евро на быстроного бразильца с экстравагантной прической Неймара из команды «Барселона».
Но оказалось, что и это еще не все. Спустя всего несколько недель французский 18-летний юноша Килиан Мбаппе, которого многие называют следующей мировой суперзвездой, перешел из «Монако» за вторую по величине сумму за всю историю спорта. Перешел он тоже в ПСЖ.
У Сориано это вызвало раздражение и беспокойство. Одно дело, когда английские клубы вынуждены делать ставку на «Реал Мадрид» или на «Барселону», чтобы получить самых ценных игроков. Внутренние чемпионаты у этих испанских суперклубов, как и у мюнхенской «Баварии», предопределены заранее. Игроки из их состава знают, что большую часть сезона они будут лупцевать слабаков из состава лиги, экономя силы для редкой серьезной игры, для более поздних матчей Лиги чемпионов и для главного — чтобы завоевать большой трофей и торжествующе поднять его над головой.
А английский футбол был скучный и занудный. Поэтому Сориано не мог осуждать Месси и Рональдо, которые предпочитали делать карьеру в других странах, где им было комфортнее. Но игроков мирового уровня раз-два и обчелся. А поскольку теперь в дело вступил ПСЖ, это создавало проблемы. Сориано знал, что если он сможет предложить лучшим футболистам в мире достаточно денег, их удастся убедить перейти в «Манчестер Сити». Клубы Премьер-лиги зарабатывали более чем достаточно, чтобы он сделал это. Ему надо было просто добиться, чтобы в закрома «Манчестер Сити» попадала большая, чем у других, доля доходов. Для него это было вполне разумно и логично. Если английский футбол хочет заманить к себе лучших мировых игроков, кто может с этим поспорить?
Когда «Манчестер Сити» дошел до середины сезона 2017-2018 годов, находясь на высшей позиции в таблице, казалось, что остаток времени станет для него одним большим кругом почета. Это указывало на то, что в сезоне Премьер-лиги отсутствовало состояние неизвестности, напряжение и неопределенность. Но в действительности все было иначе. Интрига сохранялась, как, собственно, и напряжение вместе с драматизмом. Надо было просто знать, куда смотреть. Например, на модные рестораны Манхэттена. Теплым вечером в середине октября 2017 года ничем не примечательная группа посетителей ужинала за темным деревянным столом, сидя на черных кожаных сиденьях роскошного итальянского ресторана «Локанда Верде» в Трайбеке.
У этой компании пожилых и исключительно белых мужчин на всех было не очень много волос в прическах, и на них никто не обращал внимания посреди обычного для это времени шумного разговора загоревших и моложавых от ботокса важных персон. Но если бы мимо их стола по пути в туалет прошел человек, хорошо знакомый с руководством английского футбола, он бы немедленно понял, что это самое невероятное из всех возможных сборищ врагов с тех времен, когда семьи нью-йоркской мафии проводили в пиццериях свои регулярные встречи ради поддержания мира. В тот вечер за столом сидели владельцы «Манчестер Юнайтед» Джоэль и Авраам Глейзеры (Joel, Avram Glazer), исполнительный директор этого клуба Эд Вудворд (Ed Woodward), главный собственник «Ливерпуля» Джон Генри (John W Henry) и тогдашний исполнительный директор «Арсенала» Иван Газидис (Ivan Gazidis).
То, что эти клубы покончили со столетней взаимной враждой и неприязнью, устроив совместный ужин, объяснялось начавшимся кризисом, который касался их всех. За предыдущие 12 месяцев «большая шестерка» клубов совместно пришла к заключению о том, что огромную сумму денег, которую лига получает от продажи прав на трансляцию за рубежом (в настоящее время она составляет 3,3 миллиарда фунтов) нельзя больше делить поровну между 20 командами АПЛ, как это неизменно делалось все 25 лет существования Премьер-лиги.
«Большая шестерка» полагала, что некоторые клубы заслужили более значительную долю. Если конкретно, то это были клубы из этой самой «большой шестерки». Разве не они являются причиной огромной популярности лиги во всем мире? Разве не они каждое лето колесят по планете, повышая авторитет и известность английского футбола? Разве не у них сотни миллионов последователей и фанатов, разве не они обеспечивают миллиардную зрительскую аудиторию от норвежского Тронхейма до Огненной Земли? А раз так, то они должны получать соответствующее вознаграждение. Никто в США или в Азии не стал бы вставать рано утром и не ждал бы допоздна, чтобы посмотреть игру паршивого «Борнмута». К сожалению для «большой шестерки», паршивый «Борнмут» был с нею не согласен. Как и другие клубы типа «Хаддерсфилда», «Брайтона», «Уотфорда» и прочих середнячков лиги. Поэтому рассевшиеся за столом футбольные руководители ели свое спагетти немного мрачно, расстраивая шеф-повара.
Сидевший справа от Джоэля Глейзера Джон Генри приехал на эту встречу из Бостона. Сидевшие напротив них Вудворд и Газидис были вызваны в Нью-Йорк, чтобы представить свои соображения. Но собравшиеся за столом знали, что у них практически нет надежд найти 14 голосов, необходимых для того, чтобы расторгнуть действующее соглашение о распределении доходов и составить новое.
Клубы Премьер-лиги должны были провести встречу на эту тему через семь дней. Им было предложено отделить 35% доходов от будущих зарубежных трансляций и распределять эти деньги между клубами в соответствии с их финальным положением в лиге. Ричард Скадемор работал круглые сутки, пытаясь получить 14 голосов, необходимые «большой шестерке». Но ее вывод по итогам встречи в Нью-Йорке мрачно указывал на то, как сильны существующие разногласия. Если не считать эту маленькую клику, только «Лестер Сити», «Эвертон» и «Вест Хэм Юнайтед» были настроены поддержать новую формулу. «Ньюкасл Юнайтед» занял выжидательную позицию, но в его решении никто не был полностью уверен.
Между тем, клубы второго уровня объединились, составив оппозицию, и их сопротивление было немного жестче того, к чему привыкла «большая шестерка» на еженедельных совещаниях. Как только на одном из таких совещаний был поднят вопрос о распределении прибыли, стало очевидно, что «большая шестерка» никак не сможет преодолеть барьер в 14 голосов. Как минимум половина из 20 клубов Премьер-лиги не намеревалась отступать. Единодушие было настолько прочным, что Скадемор даже не стал предлагать клубам голосовать. В этом не было смысла. Вместо этого участники совещания договорились вернуться к этому вопросу через три недели.
Но теперь, когда оставалось всего семь дней, ужинавшие в «Локанда Верде» были вынуждены признать, что никаких существенных изменений не произошло. Вудворд и Газидис много лет участвовали в совещаниях Премьер-лиги, и подобно социологическим службам наизусть знали, кто как голосует. Они проанализировали расстановку сил двух лагерей и поняли, что даже если все неопределившиеся проголосуют за их предложение, они своего не добьются. Лига по-прежнему была в тупике.
Таким образом, Генри, Глейзеры и остальные владельцы «большой шестерки» оказались загнанными в угол. Правила распределения доходов, в соответствии с которыми для их изменения требовалось большинство в две трети голосов, являлись ключевыми заповедями лиги на протяжении четверти века, с тех пор, как Рик Пэрри написал их на листе бумаги с фирменным логотипом «Эрнст энд Янг». Эти правила дали возможность английской Премьер-лиге выйти на ведущие позиции в мировом футболе. Но теперь в ресторане на Манхэттене возникало такое впечатление, что эти основы готовы рухнуть. Если ведущие клубы лиги не сумеют добиться более разумного распределения доходов мирными средствами, что им останется? Никто за столом не произнес слова «европейская суперлига», но их и не надо было произносить.
«Они все время угрожают уходом, — сказал один из владельцев Премьер-лиги. — Иногда они невнятно намекают на это, а иногда грозят открыто. Но всякий раз, когда им нужно больше денег, они говорят одно и то же: „Что ж, мы просто начнем играть с ведущими европейскими командами"». Об уходе «большой шестерки» в предыдущем десятилетии говорили так часто, что сейчас Премьер-лига постоянно работает в состоянии повышенной готовности, из-за чего даже самые трезвые и разумные обозреватели начинают нервничать. В марте 2013 года «Таймс» опубликовала на первой странице эксклюзивный материал с изложением секретных планов по созданию на базе Катара «футбольной лиги мечты». Подразумевалось, что новый турнир будет проходить раз в два года с участием 24 элитных клубов Европы, включая «Манчестер Юнайтед» и несколько других команд-лидеров из Премьер-лиги. Автор статьи написал, что «футбольная лига мечты» «может изменить облик мирового футбола». Несомненно, это так, за исключением одной маленькой детали: это был розыгрыш, придуманный блогером с сатирического французского вебсайта.
Данный эпизод поставил в неловкое положение авторитетную британскую газету, но одно она поняла правильно: желание футбольных сил разрушить действующую структуру и провести реорганизацию на основе самых сильных и влиятельных клубов. В 2018 году президент ФИФА Джанни Инфантино (Gianni Infantino) получил предложение расширить клубный чемпионат мира, поступившее от международного консорциума, пообещавшего на эти цели более 20 миллиардов долларов. В то же время, президент «Ювентуса» Андреа Аньелли (Andrea Agnelli) пытался убедить другие суперклубы поддержать идею расширения Лиги чемпионов, которая в соответствии с его планом должна была проводить игры по выходным, сместив матчи национальных лиг на середину недели.
«Большая шестерка» не стеснялась выражать свои интересы. Поэтому Скадемор отреагировал единственным возможным способом. Через две недели после окончания сезона он снова созвал клубы на ежегодное общее собрание лиги, которое проходило в Йоркшире. Скадемор посчитал, что дебаты о международных правах на трансляцию сроком на год превратились в нарыв, который необходимо вскрыть. На сей раз были возможны любые варианты.
Они договорились распределять в будущем примерно треть всех доходов от международных прав в соответствии с положением клуба в конце турнира. Это означало, что «большой шестерке» было гарантировано увеличение доходов. Чтобы успокоить остальные 14 команд, они договорились, что соотношение выплат лидеру и аутсайдеру не будет превышать 1,8 к 1. Это было незначительное увеличение, так как раньше соотношение составляло 1,6 к 1. Клубы пониже рангом могли сказать себе, что Премьер-лига все равно намного справедливее итальянской Лиги и Серии А. В интересах сохранения мира 20 клубов проголосовали за такое решение в соотношении 18 к 2, и Йоркшир почувствовал облегчение. Но мало кто задумался о том прецеденте, который они только что создали. Впервые за 26 лет они утвердили поправку к Соглашению членов-учредителей, а ведь этот документ являлся руководящим для Премьер-лиги с момента ее создания и создал условия для ее удивительного роста. Это было похоже на то, как будто по каменным скрижалям Десяти заповедей прошлись зубилом.
Скадемор думал, что лиге в ближайшие годы не придется возвращаться к этому вопросу, но ему не суждено было остаться у ее штурвала, чтобы выяснить, прав он или нет. Как только Премьер-лига объявила о новой модели распределения доходов, она уведомила весь мир о том, что Скадемор к концу года покинет свой пост.
Для него битва с «большой шестеркой» закончилась. Его права на телевещание в Британии были проданы. Он даже привлек к этому делу компанию «Амазон», продав ей права прямой трансляции небольшого пакета игр. А что касается международных телевизионных прав, то их ждал очередной джекпот. Пора было вступать в бой, пока все здание не зашаталось. «Чем сильнее становится Премьер-лига, чем успешнее становится Премьер-лига, чем больше она продает международных прав, чем больше заключает сделок с телевидением, тем меньше стимулов у других наших клубов делать заявления типа „я уйду из Премьер-лиги", — сказал Скадемор. — Лучшее лекарство от хаоса это сильная Премьер-лига, работающая на наши клубы в Англии. В этом главный смысл».
Но он прекрасно понимал, что посторонние силы будут по-прежнему стараться лишить Премьер-лигу права на существование, что у этих 20 компаний все меньше общего, и что вскоре у них возникнет вопрос о том, чем вообще они занимаются вместе. При этом ни имело особого значения, что это за силы: инвесторы из стран Персидского залива, пытающиеся внести изменения в футбол, или ФИФА и УЕФА, меняющие формат клубной игры. Теперь стало ясно невероятное: самая серьезная угроза существованию Премьер-лиги, которая сама возникла в 1992 году в результате раскола, заключается в новом расколе.
Это отрывок из книги Джонатан Клегга и Джошуа Робинсона The Club: How the Premier League Became the Richest, Most Disruptive Business in Sport (Клуб. Как Премьер-лига стала самой богатой и самой деструктивной компанией в спорте).
