На днях интернету исполнилось 50 лет. Такое стоит отпраздновать. Но на этом празднике по случаю дня рождения будут не только хвалебные речи.

20 июля 1969 года космический аппарат The Eagle приземлился в Море спокойствия. Через несколько часов Нил Армстронг (Neil Armstrong) стал первым человеком, ступившим на Луну. Большой шаг для человечества? Определенно.

Но еще более значительный шаг человек совершил через несколько месяцев. 29 октября 1969 года 21-летнему студенту Чарльзу Клайну (Charles Kline) и его научному руководителю Леонарду Клейнроку (Leonard Kleinrock) удалось послать сообщение с компьютера в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе на компьютер в Стэнфорде в Пало-Альто.

Сообщение должно было состоять из одного слова — «login». Но система на полпути отказала, и получилось только «lo». Уже потом Леонард Клейнрок говорил, что у этой неудачи может быть символическое значение, потому что «lo» можно прочитать как «hello» («привет»).

Никто и не подозревал, что этот октябрьский день 1969 года войдет в историю как день рождения интернета. Но так оно и вышло. Так что с 50-летием тебя, интернет. Твоя жизнь до сих пор была историей невероятного успеха. Но есть и причины для тревоги.

Твое рождение прошло никем не замеченным. А затем ты завоевал и переделал весь мир. Наполеон снимает шляпу. Но сейчас многие больше склонны сравнивать тебя с разъяренным Чингисханом. Когда репортер Dagens Nyheter Аугустин Эрба (Augustin Erba) недавно брал интервью у генерального директора Google Сундара Пичаи (Sundar Pichai), речь неизбежно должна была зайти об интернете как катализаторе деятельности фанатиков и террористов всех сортов. «Как вы спите по ночам?» — спросил Эрба.

«Сплю я не так уж хорошо, это правда, — ответил Пичаи. — Когда Google и Youtube совершают ошибки, это видит весь мир. Меня это очень волнует. Важно, чтобы мы поступали правильно».

И здесь слово «правильно» значит нечто иное, нежели для Клайна и Клейнрока, когда они посылали свое сообщение 50 лет назад. Тогда «правильно» касалось техники. Того, чтобы все хорошо функционировало. Сейчас же, говоря «правильно», мы имеем в виду мораль, политику, будущее человечества и цивилизации.

Когда из Калифорнийского университета в Стэнфорд оправили «lo», интернет представлял собой лишь тоненькую ниточку, соединявшую один узел с другим. Через несколько недель связали Калифорнийский университет с Университетом Юты в рамках по большому счету оборонного проекта, который получил название «Арпанет» (Arpanet, The advanced research projects agency network — Сеть связи управления перспективных научно-исследовательских проектов). Потом миру пришлось подождать еще 20 лет, прежде чем появилось то, что мы стали называть всемирной паутиной — world wide web.

Тогдашний корреспондент Expressen Стаффан Торселль посетил Кремниевую долину в марте 1993 года, а затем написал статью об инфраструктуре компьютерной коммуникации, за которую боролись Билл Клинтон и его вице-президент Эл Гор. Торселль совершенно верно предположил, что создание этой новой инфраструктуры будет равноценно строительству железных дорог в XIX веке и шоссе в начале XX.

«Ранняя форма этого американского шоссе компьютерной коммуникации уже существует. Ее называют интернет, и пока что она доставляет радость только самым отчаянным любителям компьютеров», — констатировал он. Всего через четыре года, в 1996-м, «пакет интернета» в Швеции стал самым популярным подарком на Рождество.

Паровоз. Автомобиль. Интернет. Эти три изобретения в плохом и хорошем смыслах кардинально изменили мир, вывернув реальность наизнанку. Они подарили нам свободу и благосостояние. Но в то же время стали причиной чудовищных климатических угроз, в прямом и переносном смысле.

Интернет не только сделал будни веселее и проще, он также заставил нас сказать hello миру, в котором несколько калифорнийских компаний — могущественнее, чем большинство государств, миру, где растет и процветает ненависть, а экраны компьютеров и телефонов вытесняют из нашей жизни реальный мир.

Как же нам наладить более равноправные отношения с этим деспотичным 50-летним юбиляром? Животрепещущий вопрос — как для политиков, так и для каждого из нас.