«Кокаин?! Гаш?! Экстази?!»
Паренек забрался на скамейку в парке и оглашает ассортимент. Пригревает вечернее солнышко, но он натянул на голову капюшон.
«У меня все есть!»
Семья с детьми, которой не повезло как раз оказаться поблизости, прибавляет шагу. Они спешат на детскую площадку. Пушеру с его бандой придется искать других покупателей. Стоит отойти чуть подальше, и я уже вижу, как за деревьями, в укромных углах улиц, под метромостом передаются из руки в руки пакетики — пока не появляется полицейский микроавтобус.
Район Гёрлитцер-парка в берлинском Кройцберге — центр наркоторговли немецкой столицы и хроническая головная боль как местных жителей, так и властей. Много лет делаются неуклюжие попытки избавиться от торговцев наркотиками, которые отпугивают родителей с детьми и всех остальных, кому взбрело в голову прийти в парк не за дозой. Однажды проблема стала настолько острой, что администрация парка нарисовала на земле розовые «зоны» в надежде, что пушеры будут придерживаться их границ. Это был полный провал.
В общественных дебатах в Швеции проблема наркоторговли сегодня считается основной причиной нарастания насилия в стране.
С 2014 по 2018 год количество мужчин 20-29 лет, погибших от огнестрельных ранений, выросло на 200%, сообщала газета «Дагенс нюхетер» (Dagens Nyheter). Взрывы случаются так часто, что параллели можно провести только с зонами боевых действий, как заявил криминалист Амир Ростами (Amir Rostami).
В прошлый понедельник полиция Мальмё созвала пресс-конференцию, после того как 15-летнего мальчика застрелили у дверей пиццерии, а его приятель того же возраста впал в кому. Дело снова вращалось вокруг наркотиков.
«Мы полагаем, что важной причиной перестрелок в Мальмё стала торговля наркотиками, прежде всего каннабисом», — заявил начальник полиции Стефан Синтеус (Stefan Sintéus).
Премьер-министр Стефан Лёвен тоже упомянул наркотики как основное объяснение, почему страну захлестнула волна насилия. Вину за процветание организованной преступности он отчасти возложил на жителей богатых районов, которые не гнушаются наркотических веществ.
«Речь идет об огромных деньгах, вот почему стреляют все чаще. Это связано с наркоторговлей», — заявил Стефан Лёвен в интервью «Дагенс нюхетер».
Мало кто усомнится в том, что наркотики действительно приводят к огромным бедам, превращаясь в дойную корову для организованной преступности. Но если торговля наркотиками — это главное объяснение насилия в Швеции, то почему тогда не стреляют везде, где торгуют?
В Берлине полиция в местах, где торгуют наркотиками, получает все больше заявлений о кражах и избиениях. Но никаких перестрелок и взрывов и в помине нет. За весь прошлый год в немецкой столице были застрелены всего три человека, а ведь население Берлина — около 3,7 миллионов человек. Взрывы происходят настолько редко, что по ним даже нет официальной статистики. А теперь сравните с Мальмё: там в том же году застрелили 12 человек, и полиция зарегистрировала 45 детонаций взрывных устройств.
Немцы внимательно наблюдают за ситуацией в Швеции. Спираль насилия плохо соотносится с радужным образом северного соседа, намертво укоренившимся в сознании многих жителей Германии (у него даже есть особое название — «синдром Бюллербю», то есть идеализация Швеции, — прим. перев.).
«Бомбы в Бюллербю», — трубит радио. «Своего рода чрезвычайное положение», — пишет либеральная газета «Зюддойче» (Süddeutsche Zeitung). Консервативная «Франкфуртер альгемайне» (Frankfurter Allgemeine Zeitung) сообщает о проекте полиции Мальмё «Прекратим стрельбу», констатируя, что успехи, судя по всему, весьма незначительны.
Мои друзья и коллеги-журналисты в Германии все чаще спрашивают, почему шведы стреляют друг в друга. И я не знаю, что им ответить. У шведских экспертов и представителей власти однозначного ответа тоже нет.
Несколько лет назад причиной постоянных перестрелок в Мальмё считалось то, что город «расположен так близко к континенту». О «близости к континенту» говорили и один из ведущих политиков Социал-демократической партии Андерс Игеман (Anders Ygeman, министр внутренних дел в 2014-2017 годах — прим. перев.), и начальник полиции Мальмё Эрик Йансокер (Erik Jansåker), и криминалист Свен Гранат (Sven Granath) из Совета по предотвращению преступности.
Действительно, оружие, которое контрабандисты везут с Балкан через Эресуннский мост, первым делом поступает в Мальмё. Но почему в других странах на пути в Швецию не стреляют?
В Германии, которая граничит с девятью государствами и сама занимает немалую часть европейского континента, молодые мужчины в десять раз реже гибнут в перестрелках, чем в Швеции.
В Швеции говорят, что молодых людей толкает в банды нищее детство. В Мальмё эта проблема стоит острее всего: там четверть детей растут в семьях, которые Красный Крест считает экономически неблагополучными. Но в Берлине доля растущих в бедности детей еще больше. Там семьи трети всех детей живут на пособие, а многие школы в таком ужасном состоянии, что того и гляди рухнут прямо на головы учеников.
Если верить шведским экспертом, в Берлине просто-напросто опасно находиться. Открытая торговля наркотиками, географическая близость к продавцам оружия с Балкан, множество живущих в бедности детей — опасная смесь.
Конечно, в Берлине тоже большие проблемы с организованной преступностью, но бандиты редко стреляют друг в друга. Они крайне редко взрывают бомбы. Они не бросают гранаты.
Большинство шведских избирателей не верят, что политики способны остановить смертельную стрельбу, как показал опрос Ipsos, проведенный по заказу «Дагенс нюхетер». Не верят в это и датчане: на этой неделе они ввели погранконтроль на границе со Швецией.
«Шведские демократы», которые, судя по результатам опросов, соперничают с Социал-демократами за позицию крупнейшей партии, во всем обвиняют «безответственную миграцию». Но ведь и Германия приняла множество беженцев в последние годы, и в немецких городах возникают так называемые «параллельные общества».
Было бы неплохо, если бы побольше шведских политиков, экспертов и полицейских чинов, как и немцы, задались вопросом: «Почему в Бюллербю взрываются бомбы?»
Только выяснив причины проблемы, можно ее решить.
