В любом другом месте мира едва ли выбрали бы слово «асбест» в качестве названия для населенного пункта. Этот минерал с противоречивой репутацией винят в смерти тысяч людей. Но на Урале в 1,8 тысячах километров к востоку от Москвы вокруг него вертится жизнь целого города.
Раздается серия взрывов, похожая на пулеметную очередь, и серое облако пыли окутывает скалы на противоположной стороне ущелья.
Четверг — день, когда в огромном карьере, простирающемся на 11 километров в длину, 1,5 километра в ширину и 350 метров в глубину неподалеку от российского города Асбест, устраивают большие взрывы.
Как можно понять из названия, этот расположенный в 1,8 тысячах километров к востоку от Москвы карьер — один из крупнейших асбестовых рудников в России, и вокруг деятельности компании «Ураласбест» вращается существование целого города со всеми его 66 тысячами жителей.
Не секрет, что власти Асбеста считают, что с городом плохо обходятся, и что он стал жертвой истерического антиасбестового лобби. Они объясняют, что, хотя есть все причины запретить опасные для жизни волокна так называемого голубого и коричневого асбеста, производимый в городе белый асбест вредит здоровью не более, чем пыль от переработки древесины.
«В западных СМИ нас называют городом смерти, но это совершенно не так. Много лет назад у нас в городе регистрировалось около десяти случаев заболеваний, связанных с асбестом, в год. Но благодаря мерам безопасности в прошлом году этот показатель мы свели к нулю», — сообщает председатель правления компании Владимир Кочелаев.
Он провел нас по маленькому музею, посвященному истории компании с момента ее основания в 1885 году, и объяснил, как на шахтах асбест извлекается из породы и как примерно 7 тысяч сотрудников производят асбестосодержащие продукты на заводах города.
Волокна асбеста используются при производстве различных продуктов от черепицы до цементной плитки, дорожных и противопожарных покрытий, звуко- и теплоизоляции, а также тормозных колодок.
«Мы не утверждаем, что белый асбест абсолютно безопасен. Конечно, есть риск для здоровья, если люди долго работают с асбестом и вдыхают пыль с волокнами. Но если соблюдать правила безопасности, этот риск сводится к нулю», — говорит Кочелаев.
«Последние статистические данные свидетельствуют, что за последние десятилетия раковых заболеваний у нас было на 10% больше, чем в других городах региона. Однако они также показывают, что здесь их частота ниже, чем во многих других городах России».
Недавно компания выпустила глянцевый журнал, где рассказала о ветеранах возрастом от 80 до 100 лет, которые пережили Вторую мировую войну и много лет проработали на карьере в Асбесте.
Представители Асбеста защищают свой город, ссылаясь на степень опасности вещества. Если длинные волокна асбеста коричневого и голубого типов оседают в легких, вызывая рак и асбестоз, белый хризотиловый асбест, согласно выводам некоторых ученых, попадая в организм при дыхании, растворяется в желудочной кислоте за время от двух до четырнадцати суток.
Эта аргументация особой поддержки не снискала. Более 50 стран мира, в том числе все члены ЕС, ввели полный запрет на все формы асбеста, тогда как другие государства придерживаются менее строгих правил. Таким образом белый хризотиловый асбест по-прежнему используется для производства тысяч видов продуктов, особенно в строительной отрасли и в развивающихся странах.
Так что жизнь в Асбесте продолжается. Это типичный моноиндустриальный город, где основной компании принадлежит практически все. Один из многих городов, в холодную войну поставлявших советской плановой экономике лишь один-единственный продукт.
Сегодня он напоминает образцовый советский город, время в котором остановилось. Серые многоквартирные дома окружают пару торговых центров и детскую площадку с ржавым колесом обозрения, которое давно сдалось на милость времени.
Город поддерживает высокий культурный уровень: там есть концертный зал и музыкальное училище, а также проходят многочисленные спортивные мероприятия — как правило, в помещениях, потому что зима в этих краях очень долгая и холодная.
Несколько подростков у торгового центра в один голос заявляют, что им нравится тут жить. Это помогает ответить на вопрос, которым задаются многие гости города: почему народ остается в Асбесте, если асбест так опасен для жизни, как говорят ученые?
На встрече, которую компания организовала при участии доверенных людей и принаряженных образцовых рабочих, выступающие один за другим сообщают, что их семьи поколениями работали на шахтах и ни у кого не было проблем со здоровьем. Мероприятие снимают два оператора.
«Несколько поколений моей семьи в общей сложности проработали на шахтах 452 года. У меня трое сыновей, и старший сейчас учится в горнотехническом вузе. Все трое тоже хотят работать на шахтах», — рассказывает 38-летний Леонид Ремизов.
В Асбесте широко распространено мнение, что запрет на асбест — это часть международного заговора, придуманного в Европе, чтобы дать преимущество производствам других материалов, конкурирующих с асбестом.
Правда, большая часть крупных международных организаций пришла к противоположному выводу.
Как Международная организация труда (МОТ), так и Национальный институт онкологии США, а также Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) и Всемирная торговая организация (ВТО) признают, что белый асбест отличается по своей структуре от асбеста других типов, но при этом утверждают, что он все равно канцерогенен. Наиболее опасен старый асбест, начинающий распадаться в пыль, — например, в зданиях, нуждающихся в ремонте.
На открытой шахте в Асбесте ежедневно работают около 800 человек. Ее серый ландшафт, напоминающий лунный, оживляют огромные желтые машины, которые ежедневно добывают по 100 тысяч тонн камня и отправляют его на переработку на пять асбестовых заводов.
За взрывом в шахте следуют аплодисменты зрителей, в том числе нескольких молодых людей, которые готовятся пойти по стопам своих отцов и с нетерпением ждут возможности занять место за рулем огромного бульдозера.
К иностранным репортерам, приехавшим к ним, чтобы рассказать миру об Асбесте, многие относятся скептически.
Журналист с местного телевидения в интервью с Jyllands-Posten задает ряд очень прямых (читай — агрессивных) вопросов о том, не собираемся ли мы снова обрушить на город потоки критики, заявив, что это место опасно для здоровья.
Каждый год председатель правления Владимир Кочелаев тратит большие суммы на публикацию докладов, авторы которых защищают белый асбест и выдвигают аргументы против того, что они считают антиасбестовой пропагандой, способной поставить под угрозу существование целого российского города.
Помимо прочего, Владимир Кочелаев ставит под сомнение официальные оценки Всемирной организации здравоохранения, которая заявила, что 125 миллионов человек до сих пор контактируют с асбестом на работе и что в 2004 году связанные с асбестом заболевания унесли 107 тысяч жизней.
