1 ноября 1700 года испанской династии Габсбургов пришел конец: накануне Рождества Карл II Околдованный испустил последний вздох и покинул этот мир, не оставив наследника. Прежде чем уйти в мир иной, он произнес свои последние слова, подытожив всю свою полную недугов и страданий жизнь: «У меня все болит». Вскоре после этого его преемником стал внук всемогущего Короля-Солнца (короля Франции Людовика XIV) Филипп V, с которого началась династия Бурбонов в Испании. О ней существует множество негативных слухов, которые вполне можно обобщить как новую «черную легенду». Хотя, когда спустя двести лет испанцам пришлось столкнуться со смертоносной пандемией, так называемым испанским гриппом, Бурбоны проявили себя с хорошей стороны.
Именно этому нас учили в школе. И это чистая правда; правда, на школьных уроках нам редко приоткрывали занавес дворцовой жизни и, в частности, личной жизни монархов.
По этой причине третье эссе журналиста газеты ABC Сесара Сервера «Бурбоны и их причуды» (Los Borbones y sus locuras) стало революцией в мире истории. Потому как, помимо освещения важных вех в истории Испании, начиная со смерти болезненного Карлоса II и заканчивая провозглашением Второй Республики, автору удалось показать читателю неведомую нам личную жизнь монархов: от душевных недугов, которые мучили Филиппа V, до любви к танцам Фердинанда VI или интимных секретов Карла III.
Больные, но деятельные
Как и в книгах об истории династии Бурбонов в Испании, Сервера начинает свое повествование с Филиппа V: 16-летнего молодого человека, который с успехом выиграл войну за испанское наследство (первый крупный международный конфликт XVIII века, продолжавшийся с 1700 по 1714 год и закончившийся победой Бурбонов) и сумел удачно разделить страну на регионы. И такие успехи достигнуты, несмотря на все недомогания молодого короля (называемые тогда «меланхолическими припадками»), которые в то время делали невозможной политическую карьеру любого правителя.
«Он имел репутацию очень импульсивного и даже агрессивного человека, но это была лишь малая часть симптомов, вызванных его биполярным расстройством, из-за которого он то впадал в депрессию, то испытывал эйфорию. Из-за этого он был сильно зависим от своих жен», — говорит журналист ABC. Из-за его неразлучности с женами придворные пустили легенду, что он одержим интимными отношениями. «На самом деле все было не так. Он обожал свою первую жену, Марию Луизу Савойскую, и донимал ее просьбами об интимной близости до самой ее смерти — и все по любви, несмотря на то, что та была очень больна».
Луису Первому (вступил на престол в 1724 году), следующему наследнику престола, правление также давалось нелегко. В дополнение к тому, что ему приходилось преодолевать естественную застенчивость, судьба свела его с экстравагантной королевой, которая никак не соответствовала строгим правилам королевского этикета. Монархиня встречала сановников отрыжкой, гуляла полуодетой по дворцовым садам и объедалась прямо на публике. «Поведение Луизы Елизаветы обусловлено недостатками ее воспитания во Франции и преследовавшим ее чувством, что ей уделяют недостаточно внимания. В результате она вела себя глупо и всякий раз заставляла краснеть Луиса I и его родителей. В конце концов, они заперли ее на некоторое время в Алькасаре, пока она не поклялась вести себя прилично», — рассказывает Сервера.
Хотя Луис не страдал от страшных «меланхолических припадков», его сводный брат и будущий преемник Карл III (правил с 1759 по 1788 год) страдал от них всю свою жизнь. «Он стал увлекаться охотой и спортом, чтобы избежать болезней и зависимостей. Хотя сами эти увлечения были ему не по душе», — говорит журналист ABC. В любом случае это ему не сильно мешало, так как он был методичен как в управлении государством, так и в личной жизни.
«Он был образован во всех житейских вопросах, в том числе связанных с воспитанием детей. Он много переписывался со своими родителями, подробно рассказывая о своей интимной жизни и прося у них совета. Не следует забывать, что вопрос потомства короля имел государственное значение», — подытоживает он. Хотя Сервера утверждает, что хотя он и не был таким пресвященным, как утверждают историки, он был одним из лучших королей Испании благодаря своему богатому опыту. «До этого он уже правил в Италии 25 лет, так что он знал свое дело».
Черная легенда
Еще одна из центральных тем эссе журналиста ABC посвящена черной легенде о династии Бурбонов, отягощавшей жизнь монархов. Возьмем, к примеру, репутацию Карла IV (правил с 1788 года по 1808 — год французского вторжения, начатого Наполеоном Бонапартом — прим. ред.). Черная легенда — это клеветнические, основанные на слухах утверждения, направленные на дискредитацию всего испанского. Примененная впервые против испанских Габсбургов протестантской пропагандой времен шестнадцатого века, эта черная легенда, на этот раз направленная против испанских Бурбонов, оживала и в девятнадцатом веке.
Несмотря на содействие этого короля научным экспедициям и большой вклад в испанскую культуру, репутация Карла IV была запятнана французским вторжением: «Он правил во времена революций, которые коснулись даже тех стран, которые не один век твердо стояли на ногах. Именно из-за этого его репутация потерпела крах».
Нечто подобное произошло и с Фердинандом VII, хотя, по словам автора, на то были свои причины: «Несмотря на всю ложь, которая исходила от партии карлистов и либералов, Фердинанд не был злодеем. Тем не мнее малодушие сделало его противоречивым персонажем: монарх, который во время Пиренейских войн находился во Франции, поздравляя с победами Наполеона и выдавая всех, кто пытался вызволить его из заключения».
Следующие монархи династии, начиная от Изабеллы II и заканчивая ее сыном, который получил Нобелевскую премию мира, напротив, продемонстрировали «огромную способность к сопереживанию страданиям других». «Все забыли, что Альфонсо XIII создал дипломатический комитет для освобождения сотен заключенных во время Первой Мировой войны и доставки продовольствия и гуманитарной помощи по всей Европе», — добавляет Сервера. Во время пандемии того времени, испанского гриппа, он также беспокоился и о наиболее обездоленных.
«Они были патерналистами, как и многие короли того времени, при этом они более других династий сочувствовали народу, тем не менее, самое поразительное в Бурбонах — их открытость к политическим изменениям, на которые не могли осмелиться другие монархии. История их династии и есть история самой Испании», — заключает он.
