В этом месяце исполняется ровно год с тех пор, как Америка и Британия начали войну против Ирака, заявив, что Саддам Хуссейн тайно создал запасы оружия массового уничтожения, представляющие угрозу для соседних стран и всего мира. На деле у Саддама не было таких запасов, и почти наверняка вообще не было такого оружия. Так что Британия и Америка начали войну под фальшивым предлогом.
Я не поддерживал эту войну, но и не выступал активно против нее. На этой самой странице я написал колонку ('В защиту 'нейтралитета'', 6 февраля), отстаивая позицию 'вымученной неоднозначности позиции либерала'. Главной причиной, по которой я занял позицию нейтралитета, были очевидные свидетельства о наличии спрятанного оружия массового уничтожения, что, особенно после 11 сентября, казалось мне сильным аргументом в пользу военного вмешательства. Не будь их, я скорее всего сказал бы войне однозначное 'нет'.
Так что теперь я хочу знать: почему меня ввели в заблуждение? Кто кого обманывал? Поскольку, и это ясно как день, что в ходе этого процесса кто-то был обманут, а кто-то выступил в роли обманщика.
Можно сколько угодно говорить 'ну, по крайней мере, мы избавились от чудовища-диктатора' и 'возможно, это станет началом долгосрочных перемен к лучшему на всем Ближнем Востоке'. Первое замечание справедливо, второе тоже может оказаться верным, но ни один из этих аргументов не оправдывает того, что мы сделали. Я не меньше других рад за тех иракцев, кто считает, что обрел свободу, но, по причинам, которые я возможно подробнее изложу в другой статье, войну в Ираке нельзя задним числом оправдать как 'гуманитарную интервенцию'.
Мы сейчас обсуждаем не только прошлое, но и будущее. Как сказал корреспонденту 'Гардиан' Дэвид Кей, американский 'охотник за вооружениями', не обнаруживший никакого оружия: 'В следующий раз, когда вы встанете и крикнете, что в театре пожар, люди могут вам не поверить'. А ведь в следующий раз речь может идти о настоящем пожаре.
Почему же я поверил заявлениям насчет оружия? Постараюсь свести ответ к самой сути: 'Из-за того, что я слышал с Даунинг Стрит 10 и прочел в 'Нью-Йорк Таймс''. Вы думаете Блэр просто лжец? Я с вами не соглашусь. Я считаю, он был убежден, что это оружие у Саддама было, и действовал, искренне заблуждаясь. Почему он был в этом убежден? Ну, во-первых, у Саддама уже было 'криминальное прошлое'. Он постоянно нарушал резолюции ООН и саботировал действия инспекторов ООН по оружию массового уничтожения. Во-вторых, он получил новые данные британской разведки, которые Блэру поставлял глава объединенного комитета по разведке Джон Скарлетт.
Если вы, как в игре 'Улики', спросите, 'Кто это сделал?', то ответ в черном конвертике скорее всего будет таким: 'Джон Скарлетт, в зале заседаний кабинета министров, с помощью секретного досье разведки'. Мистический ореол Ми-6 явно производил на Блэра слишком сильное впечатление, но почему же сами 'шпики' 'пересолили кашу'?
Может быть, причина в том, что, страдая от своей явной ненужности после окончания Холодной войны, британские шпионы приобрели привычку чересчур рьяно доказывать свою незаменимость для государства? Или Джон Скарлетт поддался головокружительному ощущению близости к власти? Ирония ситуации состоит в том, что именно Скарлетт, высокопоставленный и безупречно преданный делу офицер разведки, нанес образу загадочности, окружающему британских шпионов во всем мире, больше ущерба, чем любой перебежчик.
Вспоминаю, как вели себя в то время чиновники с Даунинг Стрит, люди абсолютно честные, которых я знал и уважал многие годы - они поднимали на щит имя 'Скарлетт', как будто это был 'золотой стандарт' скрупулезной профессиональной осторожности. Но тогда не может не возникнуть вопрос: почему посвященные с Даунинг Стрит 10 так хотели верить досье Скарлетта? Подозреваю, что ответ заключается в следующем: потому что они чувствовали - американцы все равно 'разделаются' с Ираком. Если бы они не смогли найти повод для войны, способный завоевать поддержку большинства в Палате общин, и к тому же (более или менее) приемлемый с точки зрения международного права, Британии пришлось бы сделать нечто немыслимое - бросить Америку в одиночестве.
Думаю, на Даунинг Стрит возникла своего рода психологическая 'цепная реакция': главные фигуры правительства постоянно убеждали друг друга в правдивости разведданных, подобно тому, как редакторы гамбургского журнала 'Штерн' уверяли друг друга, что дневники Гитлера - подлинные. И все же справедливости ради следует вспомнить, что многие авторитетные эксперты в области вооружений - в том числе разочаровавшийся теперь американец Дэвид Кей и, о чем часто забывают, британский специалист Дэвид Келли - сами были убеждены, что Саддам скрывает какие-то очень грязные тайны.
Но все, происходившее в Британии, было лишь второстепенной мизансценой; главное действие разворачивалось в Вашингтоне. Из американских источников я доверял 'Нью-Йорк Таймс' - для меня эта газета долгое время была высшим образцом фактической точности и сбалансированной подачи новостей. Однако теперь выясняется, что 'Нью-Йорк Таймс' поместила на первой полосе серию статей об иракском оружии массового поражения, основанных исключительно на свидетельствах крайне ненадежных перебежчиков из Ирака. Путь ее репортерам к этому 'отравленному источнику' указал эмигрантский лидер Ахмед Чалаби и американские неоконсерваторы, оказывавшие ему поддержку. В недавно вышедшем 'Книжном обозрении Нью-Йорк Таймс' эта грустная история рассказывается в мельчайших подробностях.
Если мы хотим обнаружить подлинных, 'чистой воды' обманщиков, то искать следует именно среди этих эмигрантов. Для них все средства были хороши, если это помогало избавиться от диктатора, губившего их родину. Можно ли их за это винить?
Судя по всему, в ходе тщательно разработанной политической провокации, которой мог бы гордиться сам Троцкий, неоконсерваторам удалось 'скормить' эти рассказы вашингтонской бюрократии через несколько агентств, а также через 'Нью-Йорк Таймс' и 'Вашингтон Пост', таким образом, чтобы 'наверху' создалось впечатление, будто они поступают из разных источников. В любом случае, в окружении Буша было достаточно людей, желавших 'разделаться' с Ираком по разным причинам - из-за 'незавершенности' первой Войны в Заливе, озабоченности поставками ближневосточной нефти, стремления продолжать процесс 'ликвидации потенциальных угроз' после 11 сентября. Помните замечание Пола Вулфовица, что проблема вооружений была в конце концов избрана в качестве оправдания для войны по 'бюрократическим' причинам?
И все же, разведданные об оружии имели значение. В книге, основанной на беседах с бывшим министром финансов США Полом О'Нейлом Рон Саскинд рисует незабываемую картину первого заседания Совета национальной безопасности Буша в январе 2001 г., члены которого вглядываются в смазанную фотографию 'размером со скатерть', якобы изображавшую секретный военный завод в Ираке. Мы все хорошо помним доклад Колина Пауэлла в Совете безопасности ООН. Сам Пауэлл впоследствии говорил: он не уверен, что США начали бы войну, если бы знали, что у Саддама нет запасов химического и биологического оружия.
Но уж один-то человек с самого начала знал, что у Саддама Хусейна нет таких запасов. Этим человеком был сам Саддам Хусейн.
В конце концов, именно он не сумел убедить инспекторов ООН, что сотрудничает с ними в полной мере, и это позволило Вашингтону и Лондону начать войну, частично убедив сомневающихся вроде меня по критически важному вопросу об оружии массового поражения. Почему он не открыл настежь каждый дворец, каждый бункер, каждый комод, а пошел вместо этого навстречу неизбежному поражению? Была ли это арабская гордыня, простая растерянность, или врожденная привычка к увиливанию? Может быть, самый большой обманщик во всей этой истории стал и последней жертвой собственного обмана?
В руках американцев находится человек, который, возможно, способен помочь нам прояснить эту последнюю из великих загадок войны в Ираке - Саддам Хуссейн.
