Вряд ли кто-нибудь станет возражать, что одним из важнейших признаков демократии любого политического режима является подчиненность армии и органов безопасности правительству, которое сформировано в результате победы на выборах, поскольку армия - это инструмент осуществления политики, разрабатываемой правительством. Когда же армия сама начинает определять политику и инструменты ее реализации, режим, под сенью которого это происходит, нельзя назвать 'демократическим'. Попытаемся проанализировать политическую систему Израиля с этой точки зрения.
Многие факты свидетельствуют о том, что органы безопасности в еврейском государстве не только определяют политику и проводят ее в жизнь, но и часто отказываются выполнять прямые распоряжения правительства; они монополизировали рычаги влияния на органы, принимающие политические решения в государстве; они выступают категорически против того, чтобы гражданские органы получили возможность влиять на государственную политику. Помимо этого службы безопасности Израиля вмешиваются во внутренние дела политических партий с тем, чтобы в будущем определять партийных лидеров. Рассмотрим все эти аспекты подробнее.
Игнорирование распоряжений правительства и навязывание независимой политики
В конце 1998 года премьер-министр Израиля того времени Беньямин Натаньяху потребовал от Генерального штаба подготовить план вывода израильских войск из южного Ливана. Это требование было вызвано растущими призывами общественности вывести армию из этого района, поскольку она несла там ощутимые потери. Согласно расследованию израильского журналиста Бен Каспета, начальник Генштаба в то время Шауль Мофаз (нынешний министр обороны) категорически отказался выполнить распоряжения Натаньяху и всячески препятствовал ему.
Как пишет Бен Каспет, Натаньяху предупредил своего преемника Эхуда Барака, что тому придется силой заставить армию покинуть южный Ливан. Несмотря на противодействие армейского командования, Бараку удалось вывести войска из южного Ливана, поскольку его победа на выборной кампании была обусловлена публичными обещаниями осуществить этот вывод.
Однако военные не сидели сложа руки и отплатили ему в полной мере, когда он попытался сдвинуть переговорный процесс на сирийском направлении. Израильские генералы спровоцировали утечку информации, придав гласности документ руководства бывшей оппозиционной партии Ликуд, в котором говорилось, что Барак готов пойти на 'смертельные' для Израиля уступки в отношении Голанских высот. Йосси Бейлин, министр юстиции в правительстве Барака, открыто обвинил армейское командование в том, что оно организовало утечку документа с цель нанести Бараку 'политическую пощечину'.
Однако армейская месть Бараку не знала границ. Накануне его визита в США для участия в кэмп-дэвидской конференции 1999 года, посвященной обсуждению проблемы урегулирования отношений с властями Палестинской Национальной автономии, в которой принимали участие также палестинский лидер Ясир Арафат и президент США Билл Клинтон, армия вновь отказалась сотрудничать с Бараком. Дело дошло до того, что Генштаб отказался предоставить Бараку карты, необходимые для работы на конференции. Заместитель министра обороны в то время Эфраим Снэ направил в адрес Барака письмо, в котором с большой горечью написал: 'военные, начиная с начальника Генштаба и кончая младшим офицером, не выполняют Ваши приказы. Каждый из них действует по своему усмотрению'.
Несмотря на все это, Барак боялся вступать в конфликт с армейским руководством. Выборы приближались, и он опасался, что любое открытое противоречие с армейским командованием приведет к поражению на выборах.
В эпоху первого правительства Шарона армейское командование продолжало игнорировать распоряжения правительства. Начальник Генштаба Мофаз бахвалился тем, что приказал арестовать Генерального секретаря движения ФАТХ на Западном берегу реки Иордан Марвана Аль-Баргути, несмотря на несогласие правительства.
Согласно признанию министров правительства Шарона, армия играла главную роль в срыве перемирия с палестинскими формированиями, которое намечалось при посредничестве Египта в июне 2003. Как говорил Йосеф Парицкий, министр национальных инфраструктур Израиля, члены правительства знали, что армия несет ответственность за срыв перемирия, которое давало 45 дней передышки, а также за падение правительства Абу Мазена. Однако они боялись возражать против политики армии.
Израильская политическая и интеллектуальная элита все больше осознает, что выдвигаемые армией соображения, порождены 'культурой' лжи, распространившейся в командных кругах армии и службы безопасности. Акифа Эльдар, обозреватель газеты 'Гаарец', отмечал, что руководители служб безопасности признаются, что не каждый палестинец из тех, кого уничтожили без суда, заслуживает титула 'живой бомбы'. Однако эти руководители служб безопасности привыкли 'сглаживать углы' и жить во лжи.
Монополизация рычагов влияния на органы, принимающие решения
Если спецслужбы считает себя в праве отказываться выполнять политические решения правительства, то они в большинстве случаев могут влиять на правительство до того, как оно обнародует свои решения. Наиболее влиятельными спецслужбами являются служба общей безопасности 'Шабак' и армейская разведка 'Аман'.
Несмотря на отсутствие соответствующего закона, израильские правительства обычно консультируются с этими спецслужбами прежде принятия любого решения, имеющего стратегическое значение. Правительства в большинстве случаев не осмеливаются игнорировать рекомендации 'Шабак' и 'Аман'.
Даже в самом Израиле вызывает замешательство та роль, которую играют эти спецслужбы в навязывании своих оценок правительству, хотя эти оценки, как отмечает один из ведущих израильских обозревателей Узи Бензиман, часто вызваны идеологическими, а не профессиональными соображениями. 'Идеология является решающим фактором в определении рекомендаций и позиций спецслужб, а отнюдь не профессиональные соображения', - пишет Бензиман. Журналист считает, что 'генералы - это те же политики, но носящие военную форму'.
Даже отставные руководители спецслужб признают, что рекомендации, которые военные пытаются выдать за профессиональные, в большинстве случаев строятся на догадках. Такое мнение выражает, например, генерал Шломо Газет бывший руководитель службы военной разведки. А как утверждает Ибрахам Терош, секретарь израильского правительства в эпоху Менахема Бегина, если бы Бегин прислушивался к военному командованию, то никогда бы не подписал кэмп-дэвидские соглашения, которые без сомнения способствовали улучшению стратегического положения Израиля. Огромное влияние разведки на органы, принимающие решения, отмечает и военный обозреватель генерал Заив Шейф.
Вмешательство во внутренние дела политических партий
Генеральские планы на будущее часто делают их прямыми или непрямыми участниками межпартийных склок или ссор внутри одной партии. После того, как Шарон недавно обнародовал свой план эвакуации еврейских поселений, начальник военной разведки Агарон Зейефи запугал депутатов Кнессета от правых партий, заявив, что осуществление этого плана лишь поощрит террористов. Это заявление явилось толчком для правых развязать атаку на план Шарона.
Более того, выяснилось, что армия шпионит за лидерами оппозиции, чтобы предоставить Шарону информацию, позволяющую ему начать борьбу против них. Этот факт вскрылся месяц назад, когда служба безопасности предоставила Шарону сведения о том, что лидер оппозиции Шимон Перес тайно встречался с главой палестинского правительства Ахмедом Курейем. Шарон использовал эту информацию для ведения атаки на партию труда ('Авода').
Известная израильская писательница Яэль Меламед объясняет подобное поведение военных желанием понравиться правым. Декларируя радикализм, они рассчитывают приобрести их симпатии, что поможет им занять посты в руководстве правых партий после ухода с военной службы.
Как повышают по службе
Благодаря своему огромному влиянию армейское командование обзаводится качествами, свойственными скорее преступному миру, нежели регулярной армии, подконтрольной государству и закону. Это может показаться странным в свете господствующего ложного представления об израильской армии и ее культуре. Так, 13 сентября 2002 года газета 'Маариф' писала, что армейское командование во время правления Барака разгневалось, узнав, что армейский бригадир Шауль Ариэли принял предложение Барака отвечать за деятельность служб безопасности в ходе переговоров с властями палестинской автономии.
По словам газеты, начальник Генштаба того времени Шауль Мофаз пытался подкупить Ариэли, пообещав ему чин генерала. Однако последний предпочел выйти в отставку и отправил личное письмо Мофазу, в котором написал: 'Я не уважаю Вас, Вы, с моей точки зрения, - беда для страны и национальная катастрофа. Я желаю уйти в отставку'.
Милитаризация политики и общества
Влияние военных не заканчивается, когда они снимают мундир. С момента образования государства в правительстве и парламенте занимали места 40 генералов и более 100 старших офицеров в чине от подполковника до бригадира. Большинство государственных компаний и организаций связаны с Еврейским агентством, которое возглавляют отставные генералы. Наконец, отставные офицеры проникли в сферу образования. Министерство образования использует старших офицеров в качестве директоров школ и школьных учителей.
Призывы 'спасти' Израиль от его армии
Тот, кто следит за выступлениями политиков, журналистов и даже некоторых отставных и действующих военных и спецслужбистов, удивляются масштабу развернувшейся кампании, призывающей покончить с влиянием армии на формирование государственной политики. Журналист Бен Каспет пишет: 'Реальная исполнительная власть в Израиле представлена не избранным правительством, а армией'. Даже бывший руководитель Моссад Эфраим Хлефе предупреждал об избыточной роли спецслужб в определении политики. А нынешний начальник оперативного управления армии генерал Ицхак Хариэль поднял небывалый шум, когда обратился с призывом прекратить влияние армии на формирование государственной политики.
Обозреватель газеты 'Едиот Ахронот' Офер Шилех пошел еще дальше, заявив: 'Нет ничего хуже, чем избрание армии для управления кризисными ситуациями. Это напоминает назначение клептомана на должность управляющего сетью магазинов или назначение растратчика управлять тюремной кассой, ведь кризисы - это сущность армии, а армия, как и другие силовые ведомства, стремится максимально нарастить свои силы и ресурсы'.
В свете вышесказанного следует подумать, прежде чем сделать вывод о способности Шарона осуществить план эвакуации еврейских поселений из Сектора Газы, особенно учитывая недовольство армии этим планом в государстве, которым правит армия.
