Среди народов Востока египтян принято считать самыми прозорливыми политиками. Один из рассказываемых в Египте анекдотов о правительстве может послужить хорошей иллюстрацией событий, происходящих сегодня в Ираке. Говорят, что после смерти президента Насера (Nasser) сменивший его на этом посту Ануар эль Садат (Anuar el Sadat) решил прокатиться на машине своего предшественника. Доехав до развилки, шофер поинтересовался куда ему поворачивать: направо или налево. Не зная какое решение принять, Садат спросил, куда обычно поворачивал Насер. Шофер ответил, что Насер всегда выбирал левую дорогу. (В этом месте египтяне неизменно начинают смеяться, потому как Насера всегда считали политиком левых взглядов, ратовавшим за аграрную реформу, развитие государственной промышленности и покупавшим оружие у Чехословакии). Известный своей хитростью Садат немного подумал и велел шоферу включить левую мигалку, а повернуть направо.
Администрация Буша включила поворотник своей военной машины, показывая, что собирается покинуть Ирак. Тем не менее, все действия американцев говорят о прямо противоположных намерениях.
Американцы всегда подчеркивали особую важность вопроса безопасности, основой которой должна стать расширенная группа войск. Указанные силы должны будут оставаться в стране не только до тех пор, пока здесь не начнет действовать определенная политическая структура, но и на протяжении нескольких лет. Факт переоснащения в Ираке некоторых военных баз, получивших новое оборудование, указывает на то, что пребывание упомянутого контингента будет далеко не временным. Предположительно, располагающаяся в иракском регионе группа войск может оставаться в стране неопределенное время.
Психологическая и политическая составляющие вопроса безопасности указывают на то, что речь идет не просто о физическом присутствии в стране. Присутствие в любой стране расширенного военного контингента вызывает неприязненное отношение ее граждан, о чем американцы должны знать из своей собственной истории. Когда находящиеся на чужой территории иностранцы начинают демонстрировать свою силу, местное население переполняется гневом.
Подобная неприязнь нагнетается до тех пор, пока в один прекрасный день местное население действительно не начинает наносить удары по иностранцам, находящимся на их территории. Обычной реакцией последних становится усиление мер по сохранению своей безопасности. Не имеет значения являются ли местные жители последними представителями прежнего режима или же предтечами нового движения - все они считаются террористами, участниками вооруженных формирований и преступниками. Их необходимо преследовать до тех пор, пока они не будут либо захвачены, либо уничтожены.
Бросив взгляд назад и, кроме того, посмотрев, что происходит вокруг нас в настоящую минуту, мы отметим существование некоего, практически механического, процесса. Первая его фаза заключается в поиске безопасности. В течение этой фазы местная оппозиция пытается сделать присутствие иностранцев на своей территории настолько невыносимым, что они вынуждены покинуть ее. Именно это произошло с американцами во Вьетнаме, с французами в Алжире и с британцами в их колониях, разбросанных по всему миру. Стоит отметить и общую черту всех этих процессов: местное население никогда не считает законным присутствие иностранных оккупантов на своей земле.
Если иностранцам не удается добиться со стороны местного населения определенного согласия на свое присутствие в стране, они сталкиваются с ситуацией, когда состояние безопасности становится недостижимым. Таким образом, в ходе последней фазы процесса иноземцы осознают, что за свое присутствие на чужой территории приходится платить слишком высокую цену - и с политической, и с экономической, и с военной точки зрения. И как следствие, подобно американцам во Вьетнаме, французам в Алжире и британцам в большинстве колоний своей империи, они покидают оккупированную территорию.
Нынешняя дилемма, иллюстрацией к которой можно считать египетский анекдот, заключается в том, что некоторые американские правители, осознавая в насколько сложной ситуации они находятся, пытаются найти способ остаться в Ираке, одновременно с тем показывая, что они намерены уйти из страны. Однако иракцы, испытавшие на себе правление Британской империи и его последствия, как прямые - в период с первой мировой войны и до 1932 года - так и непрямые - с 1932 по 1958 гг. - очень живо представляют себе различие между самими действиями и их видимостью. И потому, как минимум значительная составляющая иракского населения будет продолжать наносить удары по оккупантам до тех пор, пока они не покинут страну.
Учитывая все вышеизложенные обстоятельства стоит задаться вопросом, почему же американцы все-таки не уходят из страны? Ответ на этот вопрос выявляет несколько сложных проблем, касающихся нынешней ситуации в Ираке и не нашедших до сих пор своего разрешения.
Первая из причин, если говорить кратко, заключается в том, что американское общество воспримет вывод войск США из Ирака как серьезное поражение администрации Буша. Именно это произошло после выходы американцев из Вьетнама. Столкнувшись с бесславным поражением своей армии, уязвленные американцы на протяжении долгих лет обвиняли своих национальных врагов в проигрыше войны. Выросло целое поколение американцев с подобным грузом вины.
Вторая причина заключается в том, что, начиная с первой войны в Персидском заливе 1991 года и особенно после оккупации 2003 года, американская инициатива была направлена не только на смену правящего режима. Она привела к дезинтеграции Ирака как страны. Курдистан на протяжении десятилетия был изолирован от Ирака и в этот период существовал как практически обособленное государство. Хотя юг Ирака с подавляющим большинством шиитского населения открыто и не отделился от остальной части страны, тем не менее эта зона воспринималась как особая территория с растущей экономической зависимостью от контрабандной торговли с Кувейтом, Ираном и Саудовской Аравией.
И потому перед американцами теперь стоит следующая проблема: либо попытаться залатать страну, либо раздробить ее еще больше. И сегодня Вашингтон начинает осознавать, что ни тот, ни другой вариант не выглядят привлекательными.
Восстановление целостности страны повлечет за собой враждебность курдов. Вплоть до настоящего момента они пользовались автономией. Перепутать арабское шиитское большинство с арабским суннитским меньшинством - какие бы меры не принимались в отношении курдов - вызовет бурю недовольства и у той, и у другой общины. В случае, если при избрании правящего органа будет применен принцип пропорциональности в отношении представителей от каждой народности, сунниты, на протяжении долгих лет правившие страной, будут возмущены. Тем не менее существующее положение вещей может еще больше ухудшиться, если в стране начнется процесс, подобный тому, что произошел на Балканах. Ирак превратится в страну, состоящую из маленьких и слабых регионов, обладающих огромными запасами нефти и окруженных более сильными соседями, которые безусловно попытаются навязать им свою власть.
В первую очередь обратимся к проблеме Курдистана. Ни Турция, ни Ирак - эти две страны, уверенные, что контроль над территорией курдов является основой их безопасности - не позволят Курдистану продолжать жить изолированно. Турция опасается, что, если Курдистан получит статус автономии, он превратится в базу для подготовки курдских боевиков, разделяющих антитурецкие настроения. Кроме того, как Турция, так и Ирак с жадностью смотрят на нефтяные месторождения иракского Курдистана.
С другой стороны, юг Ирака не может быть так же четко - и географически, и социально - определен, как Курдистан. На большей части этой территории сунниты и шииты живут в непосредственной близости друг к другу. Дальше: шиитское большинство поддерживает тесные - как культурные, так и религиозные - связи со своими единоверцами в Иране. Иран попытается (и к этому его подтолкнут иракские шииты) установить свое господствующее положение в этом регионе, что, в свою очередь, напугает Кувейт и другие страны Персидского залива, так как на протяжении всей истории Иран стремился подчинить их себе. Кроме того, оставив в стороне культурные, религиозные и стратегические соображения Ирана, стоит помнить и об экономических причинах, движущих им: в южных районах Ирака находятся огромные нефтяные месторождения, а запасы черного золота Ирана постепенно уменьшаются.
И, наконец, Буш неоднократно повторял, что при принятии решений его администрация руководствуется стремлением победить терроризм. А раздробленный Ирак, состоящий из возможно даже и потенциально богатых, но при этом не имеющих никакого политического веса, взаимно не доверяющих друг другу государств и субъектов, может стать великолепным рассадником терроризма и базой для подготовки террористических операций.
Но кроме указанных политических и культурных факторов, а также и вопроса безопасности, существуют и мощные экономические стимулы, заставляющие США оставаться в Ираке. Хотя реконструкция практически полостью разрушенного Ирака обойдется американским налогоплательщикам почти в несколько десятков миллиардов долларов, восстановленное производство страны позволит некоторым американским компаниям получить тысячи миллионов долларов. И ни для кого не является секретом, что все эти компании поддерживают самые тесные связи с администрацией Буша.
Теперь ко всем уже существующим на экономическом горизонте вопросам добавляется еще и вопрос о нефти. Ирак, как отметил заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц (Paul Wolfowitz), плавает в океане нефти. Несмотря на то, что точных данных никогда не существовало, нефтяные запасы Ирака, возможно, превышают запасы Саудовской Аравии и безусловно превышают запасы Кувейта и Ирана. Добыть нефть в Ираке гораздо легче, чем в любой другой стране мира. И в то время как запасы нефти по всей планеты иссякают, Ирак может на несколько десятилетий стать единственным источником, способным удовлетворить растущие энергетические потребности. Точных данных по этому вопросу не существует, но можно сказать, что нефтяные потребности будут составлять 30-40 дополнительных баррелей ежедневно. Учитывая, что Саудовская Аравия каждый день производит лишь 10 баррелей, необходимо три-четыре Саудовские Аравии для удовлетворения потребности в нефти. И потому США со своих баз в Ираке будут иметь возможность устанавливать уровень производства иракской нефти и контролировать весь Персидский залив, что позволит им, в итоге, занять главенствующее положение в мировом энергетическом секторе.
И значит, несмотря на то, что американская политическая машина включила мигалку, показывающую в сторону выхода из Ирака, все ее действия и стремления дают понять, что двигаться она будет совершенно в ином направлении.
Уильям Полк - член Совета политического планирования Госдепартамента США во времена правления президента Кеннеди.
