Среди вопросов, заданных на прошлой неделе в ходе совместной пресс-конференции президента Буша и британского премьер-министра Тони Блэра, естественно прозвучала и просьба к главе британского правительства откровенно высказаться насчет собственной отставки. Вопрос о том, когда именно Блэр уступит кресло собственноручно выбранному преемнику - министру финансов Гордону Брауну (Gordon Brown), уже год является одной из главных тем 'гадания на кофейной гуще' в международных политических кругах; сам премьер предпочитает говорить об этом в туманных выражениях.
На сей раз, однако, г-н Буш избавил своего английского друга от необходимости отвечать на неудобный вопрос, заявив: 'Надеюсь, он останется премьер-министром, пока я останусь президентом'. Г-ну Блэру осталось лишь с улыбкой заметить: 'Думаю, после этого мне добавить нечего'.
Когда г-н Блэр все же покинет свой пост, это повлияет не только на внутриполитическую ситуацию в Британии и позиции лейбористов и тори: он несомненно отразится и на американо-британских отношениях.
Взаимная симпатия между Бушем и Блэром видна невооруженным глазом, а моральная поддержка и военная помощь британского премьера по Ираку имеет весьма важное значение для американского президента. Когда же приходится объяснять, почему наши войска вторглись в эту страну и находятся там по сей день, г-н Блэр зачастую формулирует доводы, оправдывающие действия г-на Буша, куда точнее и элегантнее, чем он сам.
В четверг вечером это признал и сам хозяин Белого дома, назвав г-на Блэра 'мастером объяснений' и посетовав, что ему самому склонность к незамысловатой откровенности - фраза о том, что Усама бен Ладен нужен США 'живым или мертвым', или реплика 'что ж, дерзайте', адресованная террористам - порой только вредят. Одним из главных объектов критики в связи с американско-британским саммитом стало признание обоих лидеров, что по Ираку они допускали ошибки. Так, комментарий И-Джей Дионна (E.J. Dionne) в 'Washington Post' по поводу их пресс-конференции вышел под заголовком 'Коалиция заблуждающихся' (Coalition of the Erring). Впрочем, стоит напомнить, что обычно г-ну Бушу доставалось от СМИ как раз за то, что он не умеет признавать своих ошибок.
Некоторые обозреватели британских СМИ задались вопросом о том, какими могли быть итоги внешней политики г-на Блэра, если бы не война в Ираке. Так, накануне визита премьера в США историк Тимоти Гартон Эш (Timothy Garton Ash) отметил на страницах 'Guardian': 'Если вывести Ирак за скобки, остается только признать результаты внешней политики правительства Блэра однозначно позитивными'. Выступление г-на Блэра в Джорджтаунском университете, состоявшееся в пятницу, в котором он подчеркнул значение международных организаций и необходимость реформы международных институтов, в том числе финансовых структур, созданных по решению Бреттон-Вудской конференции, несомненно, лишь добавит аргументов тем, кто считает, что Блэр мог бы войти в историю как великий политик, если бы не увяз в иракской 'трясине'. Готовьтесь: такого рода комментариев мы услышим еще немало, когда в последний год пребывания Блэра у власти споры о его 'месте в истории' неизбежно обострятся.
Истина, однако, заключается в том, что именно из-за твердой поддержки г-ном Блэром Соединенных Штатов в войне против терроризма и бушевской концепции мироустройства он и займет место в истории международных отношений. Встав плечом к плечу с президентом США, г-н Блэр повел себя как подлинный государственный деятель, продолжив традицию таких великих британских премьеров, как Уинстон Черчилль и Маргарет Тэтчер.
По моему не подлежит сомнению: если бы после 11 сентября США не получили поддержки хотя бы одной крупной европейской державы (пусть это не прозвучит неуважительно по отношению к малым странам, которые проявили солидарность с Америкой), Вашингтон разорвал бы окончательно и бесповоротно свой альянс с Европой. Когда президент Франции Жак Ширак и германский канцлер Герхард Шредер активно выступили против американской интервенции в Ираке, г-н Блэр твердо встал на сторону Соединенных Штатов - и сделал это по искреннему убеждению, что придает еще больше силы его аргументам, когда он высказывается на эту тему, как это было на прошлой неделе в Вашингтоне.
Некоторые обозреватели, например Филипп Стивенс (Philip Stephens) из 'Financial Times', считают, что даже этой поддержки недостаточно, чтобы преодолеть раскол между США и Европой: 'Парадокс ситуации заключается в том, что, несмотря на личную дружбу с г-ном Бушем, позиция г-на Блэра по этим вопросам [в отношении международных институтов] дает нагляднейшее представление о различиях в подходах США и Европы. . . . При том, что в последние месяцы г-н Буш вновь взял на вооружение дипломатические методы, его администрации по-прежнему тесно в рамках принципа коллективных действий. Европейцы же, включая г-на Блэра, хотят, чтобы система международного управления основывалась на универсальных правилах, одинаковых для всех'.
Это различие во взглядах между Европой и США вполне реально. Тем не менее, именно благодаря политическому мужеству г-на Блэра, у европейцев и американцев по-прежнему есть возможность обсуждать эти разногласия, и постараться восстановить вековое сотрудничество между Старым и Новым Светом.
____________________________________________________________
Ось слабых ("The Economist", Великобритания)
Два лидера-неудачника на закате своих властных полномочий и отношения, пришедшие в упадок ("The Independent", Великобритания)
