У нас нет никаких причин испытывать ностальгию по временам 'холодной войны' - угрозе термоядерного Армагеддона, 'опосредованным' конфликтам между сверхдержавами в Третьем мире, советскому ГУЛагу, цензуре в странах коммунистического блока, и конъюнктурной 'охоте за ведьмами' в США в эпоху маккартизма.
И все же, узнав о том, что в 1958 г. ЦРУ организовало 'пиратское' издание 'Доктора Живаго' на русском языке, чтобы помочь Борису Пастернаку получить Нобелевскую премию по литературе, невольно хочется повздыхать о 'давно минувших днях'.
В книге Ивана Толстого, потомка другого великого писателя, о 'деле 'Доктора Живаго'' - она скоро выйдет в свет - речь идет о той безвозвратно ушедшей эпохе, когда даже ЦРУ и КГБ с уважением относились к силе печатного слова. Толстой раскрывает подробности тайной операции с участием русских эмигрантов и сотрудников ЦРУ, опубликовавших рукопись Пастернака на языке оригинала. К тому моменту роман уже напечатал в итальянском переводе издатель-коммунист Джанджакомо Фельтринелли (Giangiacomo Feltrinelli). Альбер Камю выдвинул Пастернака на Нобелевскую премию 1958 г., и 'Доктор Живаго' должен был улучшить шансы российского литератора, известного до этого своими стихами. Однако Нобелевский комитет придерживался вполне разумного принципа - он рассматривал только кандидатуры писателей, чьи произведения были изданы на родном языке.
ЦРУ, конечно, действовало не из бескорыстной любви к искусству. Управление хотело поставить советские власти в неловкое положение, и избавить культурную элиту Запада от революционно-романтических иллюзий. Кремлевские коллеги 'литературоведов' из Лэнгли тем временем вели свою игру. Летом 1958 г. в записке в ЦК КПСС некий сотрудник КГБ сообщал: кампания 'за присвоение Пастернаку Нобелевской премии была инициирована американцами и развернута на Западе. Все реакционные антисоветские силы приняли в этой кампании активное участие'.
Не стоит, конечно, жалеть советские спецслужбы, которых обвели вокруг пальцы. Однако у тайных культурно-политических манипуляций ЦРУ была и темная сторона. Слишком часто жертвами их обмана становились наивные западные интеллектуалы, не подозревавшие, что некоторые из их любимых журналов финансируют 'меценаты' из Лэнгли.
Как отметил недавно Толстой в онлайновом интервью Washington Post, Пастернак ничего не знал о махинациях ЦРУ. 'Доктор Живаго' - шедевр литературы, а не пропагандистская поделка. Тогдашний советский министр иностранных дел, клеймя роман за 'оторванность от жизни советских людей' и 'прославление индивидуализма', сам того не подозревая, удостоил его высочайшей похвалы.
Эти яростные, наполненные идеологическими штампами 'разоблачительные' филиппики напоминают о том, что в то время роман, написанный поэтом Пастернаком, действительно считался знаковым событием. Сегодня русские поглощают то же 'легкое чтиво', что и американцы, а разведчики вместо публикации литературных произведений занимаются мониторингом никчемных видеообращений фанатиков из 'Аль-Каиды'.
