Tuesday, August 5, 2008; Page A19
Александр Солженицын был титаном из прошедших времен, презиравшим границы человеческих возможностей и природных сил. Он жил в мире абсолютных этических максим, непоколебимых ценностей, духовной дисциплины и жертвенной преданности.
Его жизнь была чередой подвигов, главным из которых стала книга - 'Архипелаг ГУЛаг'. В ней Солженицын детально, шаг за шагом описал ужасный жребий невиновного, проходящего сквозь круги дьявольской машины репрессий. Эта книга потрясла и изменила мир, став эпическим памятником человеческому страданию под властью коммунизма.
И свою жизнь и свое творчество Солженицын посвятил бескомпромиссной борьбе против коммунистического режима. Его мрачная отвага и безраздельная преданность идее, напоминавшая о ранних христианах, обеспечивали ему моральное превосходство над коммунистическими идеологами. Он одержал победу над брежневским политбюро, и оно не убило его и не бросило в тюрьму, но вынуждено было изгнать его из страны.
Однако, несмотря на все восхищение, вызываемое его личностью и его книгами, его учение казалось современникам, как в России, так и на Западе, слишком жестким. Со своей стороны, он не мог принять изменчивость и неопределенность современной жизни.
Судьба России была для Солженицына не просто литературной темой и объектом научных изысканий - это была его миссия. Последние 150 лет в России не прекращается спор между западниками и славянофилами - сторонниками националистической идеи об особом пути России. Оппонентом Солженицына в этом споре выступал единственный, кто мог бы соперничать с ним по моральному влиянию - академик и правозащитник Андрей Сахаров, которому в 1975 году была присуждена Нобелевская премия мира. Оба они стремились освободить Россию от коммунистов, и оба с почти нечеловеческой смелостью бросали вызов режиму. Но западник Сахаров видел выход в 'конвергенции' с Западом, который он считал миром свободы и справедливости, в то время как националист Солженицын искал спасения России в ее исторических, культурных и религиозных корнях.
Когда уже не за горами был распад Советского Союза и коммунистической системы, Солженицын написал эссе 'Как нам обустроить Россию', в котором страстно защищал идею возвращения к прошлому и возлагал надежды на сильную и просвещенную центральную власть и на присущую русскому народу духовность.
Идея обустройства России по Солженицыну - на основе духовной энергии народа - была, конечно, утопической. Россия его мечты, с эффективным правительством и справедливым обществом, вырастающими из духовных корней страны, никогда не существовала. Когда хватка коммунизма ослабла, россияне встретил свободу деморализованными, лишенными всякой духовной энергии и неспособными к любому коллективному национальному усилию. Когда же заработала рыночная экономика, они жадно предались потреблению. Не последнюю роль в этом сыграли телевидение и поп-культура, которые Солженицын столь яростно проклинал. Сейчас они наслаждаются личными свободами и возможностями, предоставляемыми обществом потребления, и позволяют течению модернизации потихоньку нести их вперед. Призывы собрать духовную энергию и сделать из России противовес бездушному Западу заставят их разве что пожать плечами.
К моменту его возвращения в России - после 20 лет изгнания по воле советской власти - многие из его либеральных поклонников, ценивших его книги и уважавших его мастерство писателя, были разочарованы антизападной позицией Солженицына и его, в сущности, антидемократической идеологией. Они опасались, что его присутствие в стране объединит консервативные националистические силы, духовным лидером которых он мог бы стать.
И в самом деле, различные силы, в том числе и само правительство, пытались, время от времени, использовать в своих целях авторитет Солженицына. Сейчас, когда славянофильская концепция особого пути в очередной раз восторжествовала над западническим образом России с либеральными ценностями и демократическими институтами, его идеи, казалось бы, должны быть еще более востребованы. Однако в новой России Солженицын так и не стал ни популярной, ни даже просто публичной фигурой. У него не было последователей, и, как и многие великие люди, он вероятно в них и не нуждался. Он был великим человеком, до самого конца жизни сохранившим преданность своей миссии.
Маша Липман - редактор журнала Pro et Contra, издаваемого Московским центром Карнеги, ведет ежемесячную колонку The Washington Post.
_______________________________________
Елена Трегубова: Принципы ГУЛага все еще актуальны ("The Independent", Великобритания)
Ни один серьезный человек ни в одной стране мира больше не сможет оправдывать преступления Сталина ("The Wall Street Journal", США)
Сильнее, чем ГУЛаг ("The Washington Post", США)
