Хотя администрация Обамы сейчас бросает все усилия на то, чтобы ограничить глубину и длительность рецессии, создается впечатление, что во внешней политике настал переломный момент, который может привести как к новым позитивным изменениям, так и к новому порочному кругу в региональных конфликтах.
Имеющиеся возможности сложны и взаимосвязаны. И в отличие от трехсторонней игры с высокими ставками, которая велась в никсоновскую эпоху между Россией, Китаем и США, где всем небольшим странам отводилась роль статистов, сегодняшний дипломатический мир состоит из множества игроков, каждый из которых обладает реальными интересами, дал знать о своей готовности участвовать в игре и может повлиять на потенциальный исход игры для других.
Исторический контекст играет очень важную роль по нескольким причинам. Во-первых, глобальный экономический коллапс показал взаимозависимость национальных экономик и одновременно продемонстрировал риски, которым подвергаются отдельные государства, сторонящиеся этой взаимозависимости. Соответственно, многие национальные лидеры оказались перед выбором как по стратегическим, так и политическим соображениям: они должны решить, плывут ли они в одной лодке со всеми, или нет, принимают ли они правила глобализации, свободной торговли и взаимозависимости, или ратуют за возврат экономического протекционизма и политического самосохранения.
Во-вторых, избрание Барака Обамы ознаменовало конец этапа неоконсерватизма в политике США и явилось предвестником возрождения реализма во внешней политике и дипломатии, основанных на национальных личных интересах. Даже если считать что война в прошлом явилась проверенным средством для выхода из депрессии, американцы теперь уже с усталостью и цинизмом воспринимают призывы к оружию и смене режима, раздающиеся как только на горизонте начинает маячить международный конфликт, да и весь остальной мир вроде бы готов к смене направления движения.
Россия, например, настойчиво акцентирует внимание на общих российско-американских интересах с тех самых пор, как Владимир Путин первый раз позвонил Джорджу Бушу после терактов 11 сентября, чтобы заявить о солидарности его страны с США. Путин стремился - однако в конечном итоге ему это не удалось - к созданию новых стратегических отношений с США в ряде областей, представляющих взаимный интерес - устранение джихадистской угрозы, идущей из Чечни и мусульманских республик бывшего СССР, разгром талибов, обуздание ядерных амбиций Ирана и борьба с контрабандой наркотиков,- намереваясь потребовать от Штатов повторения обещания, данного при Буше-старшем и Клинтоне, что НАТО не будет расширяться на восток.
Сегодня после нескольких лет ухудшения отношений, в условиях падения рубля Путин дает понять, что готов совершить вторую попытку. После того как Россия долгое время демонстрировала мускулы, с целью привлечь наше внимание - прекращала поставки природного газа на Украину и в Европу, поставляла оружие Ирану и Венесуэле, направила танки в Грузию - она решила прибегнуть к политике пряника: открыть территорию для транзита грузов НАТО в Афганистан и отложить развертывание ракет в Калининграде.
Тем временем Иран собирается использовать и кнут, и пряник. Ирану, которому, как и России, не нравится, что ему оказывают недостаточно уважения, искал стратегию, которая вынудила бы США вести торг на равных. Безусловно, когда президент Обама объявил о своих планах по выводу войск из Ирака, от внимания многих не ускользнул тот факт, что Иран - практически единолично - может сделать так, что этот план увенчается удачей или, наоборот, провалится.
Иран многое может предложить - помощь при выводе войск из Ирака, влияние на роль и поведение 'Хезболлы', не говоря уже о своей ядерной программе - и многое может выиграть: добиться признания своей роли в качестве региональной державы, снизить угрозу со стороны американских войск на восточной и западной границах, избавиться от страха, что его могут списать со счетов по мере сближения между Россией и Штатами, и, наконец, освободиться от американских угроз о смене режима.
Иранская экономика, как и российская, лежит в руинах, и запланированные на июнь президентские выборы обещают стать критическим моментом. Вступление в начале февраля в президентскую гонку бывшего президента Мохаммада Хатами, возможно, свидетельствует о том, что верховный лидер Ирана аятолла Хаменеи готов смягчить жесткий курс и риторику Ирана, воплощением которых является нынешний президент Махмуд Ахмадинежад, и существенно развеять опасения международного сообщества.
Сирии, еще одной стране, где США уже давно хотели бы сменить режим, также нужно продемонстрировать свои честные намерения в это время политических перемен. Так же как Россия в последние годы помогала Сирии, чтобы продемонстрировать свою неиссякаемую способность раздувать постоянно тлеющий пожар на Ближнем Востоке, так и Сирия может самостоятельно оказать значительное влияние на будущую траекторию политики в этом регионе.
Сирия, как и Иран, контролирует протяженную границу с Ираком и может повлиять на исход стратегии президента Обамы по выводу войск из этой страны. Являясь крестным отцом политического руководства ХАМАС, сотрудничающего с сирийской разведкой, и многолетним сюзереном Ливана, Сирия может напрямую влиять на направление и степень накала палестино-израильского конфликта. Как и других стран у Сирии есть свои национальные интересы - в том, что касается территории страны и сохранения режима - ради которых она будет разыгрывать свои карты.
Достижение наших внешнеполитических целей требует, чтобы каждая из этих ключевых наций изменила свою позицию в отношении нас и других стран. Мы испробовали угрозы о смене режима и войну, и теперь мы разорены и устали. Однако это открыло двери для новых возможностей, когда каждая страна может обрести свой стимул, чтобы двигаться в новом позитивном направлении.
Для России, Ирана и Сирии это - благоприятный момент. Лидеры этих стран - Путин, Хаменеи, Асад - рациональные и хитроумные противники. Каждый из них продемонстрировал способность сотрудничать с нами, когда это было в их интересах и интересах их стран, или противостоять нашим угрозам и санкциям, когда совместные действия были им не выгодны. У каждого из них есть на руках козыри, которые они могут разыграть, однако каждый из них понимает, что рискует оказаться на обочине, если упустит благоприятный момент.
Для Барака Обамы это также время больших возможностей. Однако как он заявил, говоря о стоящих перед нами экономических проблемах, в мире внешней политики все наши главные задачи взаимосвязаны. И он не может отложить на потом решение ни одной из них.
Ирак. Афганистан. Иран. Пакистан. Аль-Каида. Палестино-израильский конфликт. Ливан. Энергетика. Венесуэла. В каждом случае действия России, Ирана и Сирии - в той или иной комбинации - могут стать решающими для успеха или поражения.
Дело за президентом.
Дэвид Пол - президент Fiscal Strategies Group
