Даже некоторым из самых пристальных наблюдателей за российской внешней политикой почти невозможно понять, в каком направлении движется Москва. То она угрожает разместить в Калининградской области, своем западном анклаве, ракеты, нацеленные на Польшу, а на следующий день заявляет, что готова принять предложение Вашингтона и нажать 'кнопку перезагрузки' в американо-российских отношениях. То она обещает помочь с организацией снабжения войск НАТО в Афганистане, а на следующий день обещает Кыргызстану около 2 млрд. долларов кредитов и экономической помощи, в результате чего это государство Средней Азии требует закрытия авиабазы США на своей территории. То она выражает солидарность с усилиями Запада по недопущению создания Ираном ядерного оружия, а на следующий день отказывается исключить возможность продажи современных зенитных ракет С-300 Тегерану.
Все это ставит важнейший вопрос: какую Россию увидит Обама во время своей встречи с президентом России Дмитрием Медведевым 1 апреля в Лондоне. Скорее всего, оба лидера будут акцентировать позитивные стороны отношений, выражая надежды на сотрудничество. И на то есть причины: у Москвы и Вашингтона больше общего, чем могло бы показаться.
Для начала, обе стороны стремятся к заключению новых соглашений по контролю над вооружениями, которые позволили бы им сократить арсеналы и предотвратить гонку вооружений - в условиях нынешнего экономического кризиса позволить ее себе не может ни та, ни другая сторона. А история американо-российских отношений показывает, что переговоры об 'оружии судного дня', как правило, задают тон отношений вообще. Прорыв по вопросу контроля над вооружениями может затронуть и другие сферы, включая вопросы Афганистана и Ирана.
Москва больше, чем ей хотелось бы в этом признаваться, обеспокоена перспективой получения Ираном ядерного оружия, несмотря на заключение выгодных торговых и военных контрактов с Тегераном. Как и Вашингтон, она осознает, что они могут оказаться палкой о двух концах. Иран, вооруженный ядерным оружием, стал бы мощнейшим психологическим фактором, усиливая самоуверенность мусульман во всем регионе, в том числе, в мятежных районах южной России и граничащих с ней бывших советских республиках.
Тот же самый фактор - возрождение ислама - делает стремление к стабильности в Афганистане одинаково важным для Соединенных Штатов и России. Вашингтон обеспокоен тем, что мусульманские экстремисты могут устроить новые террористические атаки против Запада; Россию тревожит то, что, если падет Афганистан, то за ним последуют Таджикистан и другие приграничные государства, где мусульманские экстремисты могут дестабилизировать пророссийские правительства.
В определенном смысле Афганистан для России - самая настоящая угроза. Виктор Иванов, глава российской службы наркоконтроля, предупредил недавно о том, что мощный поток героина из Афганистана является 'серьезным фактором ухудшения демографической ситуации и ударом по генофонду нации'. При том, что население России стремительно сокращается из-за алкоголизма и чудовищной системы здравоохранения, рост потребления героина лишь ухудшает ситуацию. По оценкам министерства здравоохранения, около 2,5 миллионов россиян - наркоманы.
Однако будет непросто достичь какого бы то ни было соглашения с режимом Медведева-Путина, готовым идти на конфронтацию. Администрация Обамы хорошо знает, насколько быстро могут портиться американо-российские отношения. Придя к власти, Джордж Буш-младший также выражал готовность кардинально изменить отношения с Россией. Тогдашний президент Путин отвечал тем же. Однако вскоре отношения были отравлены взаимной неприязнью. После короткой грузино-российской войны прошлым летом они вошли в состояние глубокой заморозки.
Ухудшение экономического положения России может еще больше усугубить напряженность. В последние несколько месяцев испарилась значительная часть состояния, накопленного благодаря рекордно высоким ценам на энергоносители, а Кремль яростно реагирует на первые проявление общественного недовольства, отправляя на разгон небольших акций протеста во Владивостоке подразделения ОМОНа из Москвы.
Большего всего Вашингтон опасается того, что у Кремля не хватит терпения на переговоры и дипломатическое сотрудничество, и вместо этого он займет более конфронтационную позицию, чтобы отвлекать внимание населения от нарастающих экономических и социальных проблем в стране. При этом пессимистическом сценарии еще один конфликт в Грузии или где-либо еще может похоронить все надежды на улучшение отношений. Еще хуже то, что русские намерены довести до конца сделку по продаже Ирану ракет С-300, что повлечет за собой опасную череду событий. Обеспокоенный мощью этого оружия Израиль может почувствовать себя вынужденным разбомбить ядерные объекты Ирана до того, как оно будет развернуто.
Хотя команда Обамы заявляла о необходимости нажать 'кнопку перезагрузки' в отношениях с Россией, она знает, что шансы на реальный прорыв составляют в лучшем случае 50 на 50. В настоящее время ее стратегия состоит в том, чтобы игнорировать негативные сигналы, исходящие из Кремля, и всерьез принимать изъявления доброй воли. Она осознает, что лучший момент для изменения курса - именно сейчас, когда у обеих сторон максимум стимулов для кардинального пересмотра отношений, однако гарантий успеха нет.
Э. Нагорски, бывший глава московского представительства Newsweek, директор отдела публичной политики и старший научный сотрудник Института 'Восток-Запад' (EastWest Institute)
