Российские и американские переговорщики начали на этих выходных осуществлять свои амбициозные планы по избавлению мира от ядерного оружия. В задачи переговоров входит выработать новое соглашение, которое заменит подписанный в 1991 году Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), срок действия которого истекает в этом декабре. На этот раз стороны рассчитывают заметно сократить арсеналы, составляющие сейчас в общей сложности 5 000 боеголовок с обеих сторон. 1 апреля в Лондоне президенты Обама и Медведев заявили, что они собираются добиваться полного уничтожения ядерного оружия - дерзкая, но безусловно достойная уважения затея.
Поставив перед собой эту отдаленную цель, они возрождают одну из главных движущих сил смягчения напряженности между Западом и Востоком во времена 'холодной войны'. Президент Обама вернулся к звучавшей в его инаугурационном обращении теме контроля над вооружениями, чтобы наладить испорченные отношения с Россией. Однако осуществить эти планы будет непросто. Сокращение арсеналов многое осложняет. Если, например, каждая из сторон сократит число боеголовок до 1500, огромную значимость приобретет вопрос контроля. Особенно он станет важным для русских, которые понимают, что американцы способны восстановить свой арсенал быстрее, чем они. Это будет значить, что российские военные и производители оружия должны будут смириться с большей, чем раньше, прозрачностью.
Еще одна проблема связана со средствами доставки. Россия боится проиграть на сокращениях, так как ее ракеты дальнего действия устаревают и, вероятно, менее надежны, чем американские. На прошлой неделе г-н Медведев настаивал, что новое соглашение должно ограничивать все системы, включая 'стратегическую триаду': межконтинентальные баллистические ракеты, ракеты, установленные на подводных лодках и тяжелые бомбардировщики. Однако в этой области американцы обладают преимуществами, и военные вряд ли захотят от него отказываться, особенно на фоне глубокого беспокойства в связи с угрозой со стороны государств, которые продолжают наращивать свой наступательный потенциал. Однако если число боеголовок будет доведено до 1000, как предлагает г-н Обама, США придется рассмотреть возможность отказа от одного из элементов 'стратегической триады'.
Третья опасность резкого сокращения ядерных боеголовок состоит в том, что в этом случае сократится преимущество, которым обладают две бывшие сверхдержавы перед другими ядерными державами, в особенности перед Китаем. Средства ядерного сдерживания, находящиеся в руках Англии и Франции вряд ли нарушат баланс, а вот Китай, по-видимому, намерен поддерживать свои арсеналы на прежнем уровне. То же самое относится и к Индии, Пакистану и Израилю. Это означает, что особенно важным становится, чтобы все боеголовки были современными и готовыми к действию. Поэтому г-ну Обаме будет сложнее убедить Конгресс ратифицировать Договор о всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия, который он уже отказался ратифицировать в 1999 году. Напротив, многие начнут добиваться восстановления испытаний в той или иной форме.
В связи с переговорами, скорее всего, будет поднят и вопрос о других договорах в оборонной сфере. Русские не собираются идти на уступки, пока США не откажутся от планов администрации Буша создать в Польше и Чехии 'противоракетный щит'. Г-н Обама дал понять, что они, возможно, не будут осуществляться, однако здесь многое зависит от Ирана и северной Кореи, которые пока агрессивно реагируют на его попытки примирения.
Главная проблема на любых переговорах - это взаимное доверие. При администрации Буша оно исчезло. Сейчас отношения, судя по всему, восстанавливаются. Однако до того, как Россия и Америка будут готовы вести человечество к безъядерному миру, им предстоят тяжелые многомесячные переговоры.
