В своей недавней колонке автор газеты Washington Post Ричард Коэн (Richard Cohen) написал: 'То, что Генри Лус (Henry Luce) назвал 'Американским веком', закончилось'. Коэн прав. Осталось лишь забить кол в сердце опасного произведения Луса, чтобы оно не вернулось к жизни. Это потребует некоторых усилий.
Когда издатель журнала Time-Life ввел в обращение свою знаменитую фразу, он стремился подтолкнуть своих сограждан к действию. Его эссе 'Американский век', появившись в журнале Life 7 февраля 1941 года, попало в газетные киоски в тот момент, когда мир находился в тисках грандиозного кризиса. Война в Европе шла скверно. Второй, почти столь же опасный, конфликт разворачивался на Дальнем Востоке. Агрессоры наступали.
Когда судьба демократии висела на волоске, американцы тратили время зря. Лус призывал их не терять времени даром. Более того, он призвал их 'принять всем сердцем наш долг и наш потенциал, как самой мощной и жизнеспособной нации в мире: оказывать на мир влияние ради тех целей, которые мы считаем нужными и теми средствами, которые мы считаем нужными.'
Если сегодня читать наполненное странной смесью шовинизма, религиозности и напыщенности ('Мы должны стать добрым самаритянином для всего мира') эссе Луса, оно не выдерживает критики. Тем не менее, словосочетание 'американский век' осталось, и в последние десятилетия было очень популярно. Это словосочетание используется также, как термин 'викторианская эпоха', который описывает девятнадцатый век. В двух словах запечатлена (или, по крайней мере, так кажется) суть некой определяющей истины: Америка - это альфа и омега, источник спасения и поддержки, авангард истории, направляющий дух и вдохновение всего человечества.
В классической формулировке, центральной темой 'американского века' была победа добродетели над злом. Соединенные Штаты (и в первую очередь вооруженные силы США) сделали возможным этот триумф. Когда американцы получили 7 декабря 1941 года последний толчок, и признали, наконец, свое моральное обязательство быть предводителями, они спасли мир от последующих дьявольских тоталитарных режимов. Сделав это, США не только сохранили возможность человеческой свободы, но и определили, как эта свобода должна выглядеть.
Спасибо, товарищи
Так обычно начинается повествование об 'американском веке', рассказанное его поклонниками.
Но с этой версией есть две проблемы. Во-первых, она придает чрезмерное значение Соединенным Штатам. Во-вторых, она исключает, игнорирует или упрощает все вопросы, расходящиеся с генеральной линией.
В совокупности это дает нам набор увековеченных в умах людей иллюзий, которые давно уже стали бесполезными, какой бы не была их ценность в предыдущие десятилетия. Проще говоря, живучесть этого самодовольного мифа лишает американцев самосознания, и мешает нашим попыткам переплыть неспокойное море, в котором наша страна оказалась сегодня. Если говорить прямо, то мы увековечиваем мифическое видение прошлого, которое никогда даже близко не стояло с реальностью, и сегодня это стало уже просто вредным. Хотя Ричард Коэн может быть и прав, объявив о конце 'американского века', американский народ - и особенно американские политики - по-прежнему остаются в плену этой иллюзии.
Чтобы создать прошлое, полезное для настоящего, нужно быть готовым включить в него многое из того, что миф 'американского века' просто вычеркнул.
Например, если уничтожение тоталитаризма заслуживает быть выдающейся темой современной истории (и оно этого заслуживает), то нужно признать, что основные лавры за это достижение, несомненно, принадлежит Советскому Союзу. В том, что касается победы над Третьим рейхом, советские люди взяли на себя на много более превосходящее бремя, чем Соединенные Штаты, понеся 65 процентов всех союзнических потерь во Второй мировой войне.
Для сравнения, Соединенные Штаты понесли два процента общих потерь, за которые любой американец, чей отец или дед служил в армии и пережил ту войну, должны говорить: 'Спасибо Вам, товарищ Сталин'.
Соединенные Штаты, утверждающие, что они уничтожили Вермахт, это как если бы 'Тойота' утверждала, что она изобрела автомобиль. Мы вступили в игру с запозданием, а затем ловко подобрали больше, чем честную долю выигрыша. На самом деле 'Величайшее поколение' - это те, кто добровольно потратили жизни миллионов русских, чтобы убить миллионы немецких солдат.
Следом за Второй мировой войной пришла война 'холодная', во время которой прежние союзники превратились в соперников. И вновь, после продолжительной борьбы, длившейся десятилетия, Соединенные Штаты выиграли.
Однако этот результат гораздо меньше зависел от способностей американских государственных мужей, чем от неумелости тех, кто сидел в Кремле. Неуклюжие советские руководители настолько плохо управляли своей империей, что она, в конце концов, развалилась, навсегда дискредитировав философию марксизма-ленинизма в качестве правдоподобной альтернативы либерально-демократическому капитализму. Советский дракон умудрился убить себя сам. Так что, спасибо, товарищи Маленков, Хрущев, Брежнев, Андропов, Черненко и Горбачев.
Потеря времени
В своем описании американского века ура-патриоты оставляют за скобками не только вклад других стран, но и различные оплошности, совершенные Соединенными Штатами - оплошности, которые породили многие из проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня.
Примеры безрассудства и преступных деяний, помеченных этикеткой 'сделано в Вашингтоне', конечно, не так ужасны как геноцид армян, большевистская революция, политика умиротворения по отношению к Гитлеру или Холокост, но это и не мелочи. Чтобы воздать по заслугам, необходимо исключить возможность прикрывать их мифом 'американского века'.
Вот лишь несколько примеров, каждый из которых вам знаком, даже если значение для наших сегодняшних проблем старательно игнорируется:
Куба. В 1898 году Соединенные Штаты вступили в войну с Испанией ради цели, заявленной как освобождение так называемой 'Жемчужины Антильских островов'. Когда короткая война была закончена, Вашингтон изменил своему слову. Если в истории и был 'американский век', то он начался именно здесь, когда правительство США изменило своему торжественному обещанию, одновременно открыто утверждая обратное. Превратив Кубу в протекторат, Соединенные Штаты запустили череду событий, которые, в конце концов, привели к появлению Фиделя Кастро, Заливу Свиней, операции 'Мангуст', Карибскому кризису и даже сегодняшнему лагерю военнопленных в Гуантанамо. Линия, соединяющая все эти события, может быть, не слишком прямая, учитывая все повороты и изгибы на пути, но все точки соединяются в одну.
Бомба. Ядерное оружие подвергает наше существование опасности. Если использовать его масштабно, можно уничтожить всю цивилизацию. Даже сейчас, перспектива приобретения ядерного оружия какой-нибудь малой державой, вроде Северной Кореи или Ирана, бросает весь мир в дрожь. Американские президенты (Барак Обама лишь последний в длинном ряду) заявляют, что уничтожение этого оружия является насущной необходимостью. Что они предпочитают не признавать, так это роль, которую Соединенные Штаты сыграли, поразив человечество этим бедствием.
Соединенные Штаты изобрели бомбу. Соединенные Штаты - единственные среди членов ядерного клуба - использовали ее как орудие войны. США показали пример, определив способность нанести ядерный удар как показатель силы в послевоенном мире, заставив другие державы, такие как Советский Союз, Великобритания, Франция и Китай, бороться за право не отставать. Сегодня США по-прежнему содержат огромный ядерный арсенал в боевой готовности и непреклонно отказываются согласиться на политику неприменения, хотя открыто признают ужас от перспективы того, что какая-нибудь другая нация совершит то, что уже сделали Соединенные Штаты.
Иран. Протянув руку Тегерану, президент Обама предложил тем, кто управляет Иранской республикой 'разжать свои кулаки'. Тем не менее, в значительной мере эти сжатые кулаки являются результатом наших собственных действий. Большинство американцев открыли для себя Иран во время нашумевшего кризиса с заложниками 1979-1981 годов, когда иранские студенты захватили посольство США в Тегеране, задержали несколько десятков американских дипломатов и офицеров и подвергли администрацию Джимми Картера 444-дневному унизительному уроку.
Для большинства иранцев, история американо-иранских отношений началась несколько раньше. Она началась в 1953 году, когда агенты ЦРУ в сотрудничестве со своими британскими коллегами сбросили демократически избранное правительство Мохаммеда Моссадыка (Mohammed Mossadegh) и вернули на трон иранского шаха. Заговор удался. Американцы получили нефть, а также прибыльный рынок для экспорта вооружений. Иранский народ, что называется, 'поимели'. Свобода и демократия не смогли расцвести. Враждебность, проявившаяся в захвате американского посольства в ноябре 1979 года, не была беспричинной.
Афганистан. Президент Обама не стал терять времени и сделал войну в Афганистане своей собственной. Как и его предшественник, он клянется нанести поражение движению 'Талибан'. Как и его предшественник, он так и не признал роль, которую США сыграли в создании 'Талибана'. Когда-то Вашингтон гордился своими успехами по передаче вооружений и помощи афганцам-фундаменталистам, объявившим джихад иностранным оккупантам. Во времена администраций Джимми Картера и Рональда Рейгана, это считалось высшим проявлением государственной мудрости. Американская поддержка афганских моджахедов доводила Советы до исступления. Но она также подкармливала раковую опухоль, которая со временем нанесла тяжелейшие потери самим американцам - и сегодня вооруженные силы США завязли в войне, которой не видно конца и края.
Раскаяние
Если бы США действовали иначе, превратилась бы Куба в стабильную и благополучную демократию и луч надежды для всей Латинской Америки? Смог бы мир избежать пагубного влияния ядерного оружия? Был бы сегодня Иран союзником Соединенных Штатов, маяком либерализма в исламском мире, а не основным звеном 'оси зла'? Был бы Афганистан тихой, пастушеской страной, живущей в мире со своими соседями? Конечно же, никто не может сказать, что могло бы случиться. Все что мы можем сказать с уверенностью, это то, что политика, состряпанная в Вашингтоне предположительно хитроумными государственными мужами, сегодня выглядит все более опрометчивой.
Что нам нужно, чтобы понять эти грубые ошибки? Главный соблазн - отвести взгляд, сохранив, таким образом миф 'американского века'. Нам нужно избегать этого соблазна и сделать наоборот: открыто, свободно и невозмутимо признать, где мы допустили ошибки. Мы должны вырезать эти признания на фасаде нового памятника, который мы поставим прямо посередине вашингтонской аллеи: 'Мы провалились'. Мы потеряли время. Мы совершили глупость. Мы все перепутали.
Лишь будучи откровенными, мы сможем избежать повторения подобных ошибок.
В действительности, нам нужно извиниться. Когда речь идет о том, чтобы избежать повторного прегрешения, ничто не действует лучше, чем униженное раскаяние. Поэтому нам следует сказать кубинскому народу, что мы извиняемся за то, что так долго портили американо-кубинские отношения. Президент Обама должен выступить от нашего имени, попросив прощения у жителей Хиросимы и Нагасаки. Он должен выразить наше глубокое коллективное раскаяние перед иранцами и афганцами за события, причиной которых послужила политика американского вмешательства.
Соединенные Штаты должны сделать это безо всяких ожиданий взаимности. Независимо от того, что скажут или сделают американские чиновники, Кастро не признается в том, что и он допустил ошибки. Японцы не приравняют Хиросиму к Перл-Харбору и не согласятся, что теперь мы квиты. Иранские муллы и афганские 'воины джихада' не станут предлагать пристыженному Вашингтону забыть прошлое.
Нет, мы должны извиниться перед ним для нашего собственного блага, чтобы освободить себя от накопленного чванства 'американского века' и признать, что Соединенные Штаты активно участвовали в варварстве, безрассудстве и трагедии, которые определили нашу эпоху. За эти грехи мы должны привлечь себя к ответственности.
Чтобы решить наши проблемы, мы должны увидеть себя такими, какие мы есть на самом деле. И это требует, чтобы мы раз и навсегда расстались с иллюзиями, воплощенными в 'американском веке'.
