В настоящее время Иран занят тем, что бездарно упускает величайший исторический шанс, когда-либо выпадавший ему с момента революции 1979 года, а может быть - и за последнюю сотню лет. У этого шанса есть имя: Барак Обама (Barack Obama).
Конкретный источник шанса для Ирана - это проводимая Обамой по отношению к этой стране политика открытости. Но встает вопрос - воспользуются ли этим шансом власти Ирана? Это, конечно, под большим вопросом. Сейчас, во всяком случае, практически ничто не указывает на это, ведь для иранских властей в предложении Обамы содержится еще и большая опасность. Власти Ирана ничто не пугает так сильно, как перспектива открытости и смягчения трений с Америкой. Более того, иранский режим был совершенно доволен Джорджем Бушем (George Bush) и его неоконсервативной администрацией, поскольку их политика позволила им сплотить ряды, а заодно и получить свободный доступ к разделу сфер влияния в Ираке и Афганистане.
Подобно прочим авторитарным режимам, стремящимся к частичной модернизации, правители Ирана хотят иметь высокоразвитую экономику, технологии и инфраструктуру, а вот свобода, демократия и правопорядок им не нужны. Это объясняет тот переходящий в одержимость панический ужас, который они испытывают перед "цветными революциями", - и это несмотря на то, что фактически они сами активно готовят такую у себя. Непрекращающиеся драматические события с массовыми демонстрациями, насилием, пытками и репрессиями, последовавшие за сфальсифицированными июньскими выборами, обнажили глубинный раскол, поразивший элиту исламской республики из-за разногласий в вопросе о том, куда ей двигаться теперь. К чему стремится страна: к большей открытости или к изоляции? Принятое решение можно назвать каким угодно, но только не окончательным, пусть даже кажется, что линия изоляционистов возобладала.
Несмотря на то, что революция аятоллы Хомейни 1979 года считалась исламской, на самом деле она была и остается национальной. Главной ее целью было достижение независимости от иностранных государств. Сделанное спустя тридцать лет после революции предложение Обамы могло бы позволить Ирану не просто укрепить свою независимость через примирение с США, но также и оправдать надежды, возлагаемые на эту страну в связи с ее положением в региональной и мировой политике. Мечта о возрождении Ирана, о превращении его в великую страну и великую цивилизацию могла бы осуществиться в единении с основными странами региона и мира, а не в кошмаре конфронтации, но нынешние власти Ирана, очевидно, предпочитают кошмарный вариант.
Одну вещь текущий кризис обнажил со всей ясностью: антишахская революция в Иране была не первой исламской революцией, а одной из последних в мире антиколониальных; другими словами, она знаменовала собой не начало новой эры, а конец старой. Одна из первых удачных революций подобного рода (и, безусловно, самая важная) произошла в Китае в 1949 году; далее последовали многочисленные победы национально-освободительных движений в Азии, Африке и Латинской Америке. Обычно они носили антизападный характер - и неудивительно, что так.
Многие революционеры, победив, выбирали советскую экономическую модель, сочетавшую государственное управление экономикой с минимальной вовлеченностью в функционирование мировых рынков. За это многим странам пришлось заплатить высокую цену.
Властям Ирана стоило бы внимательно изучить историю этих событий. Даже Советский Союз развалился не из-за нехватки ракет и ядерных боеголовок, а из-за дефицитной экономики, и никакие запасы нефти и природного газа не помешали ему погибнуть.
Но правители Ирана явно не хотят впитывать уроки истории. Вместо этого они доблестно возлагают надежды на устаревшую стратегию антиколониализма и национализма, опускаясь даже до таких сталинских приемов, как показательные суды. Но власть штыка обычно долго не держится.
Конечно, все эти частичные модернизаторы в Китае, России, Вьетнаме и прочих странах боятся цветной революции, этого мирного возмущения, которое в последние годы принесло демократию в такие страны, как Грузия, Украина и Ливан. Но ради избежания подобного рода политической модернизации все эти страны пошли на социальную и экономическую либерализацию и на интеграцию в мировые рынки.
В мире осталось еще несколько не прошедших реформирование "социалистических" государств, например, Куба и Северная Корея; есть даже несколько "новеньких" (Венесуэла и Боливия). Но эти страны неспособны на самостоятельное развитие и не имеют альтернативы нынешней власти. Все, что они оставят своим народам, - это упущенные шансы, похороненные надежды и неоплаченные счета. И выходит, что иранского президента Махмуда Ахмадинежада в большей степени привлекают жалкие ошметки антиколониального революционного движения в Латинской Америке, чем сообщество мусульманских стран.
Если сопоставить Иран с Индией, Бразилией и Турцией, то будущее Ирана выглядит даже еще более неприятным. Внушительный успех, достигнутый этими странами, продемонстрировал то, каковы необходимые экономические, социальные и технологические условия для достижения статуса региональной или даже глобальной державы в двадцать первом столетии.
Между тем, главным соперником Ирана в регионе станет не Израиль и не кто-либо из арабских соседей, а Турция. Иран подавляет свободу граждан, делает основой своей внешней политики курс на дестабилизацию в регионе и сосредотачивает усилия на приобретении ядерного оружия, но все это не улучшает ситуацию с безопасностью страны, а вредит ей. Турция между тем проходит процедуру успешной и всеохватной модернизации. В результате главной страной на Ближнем Востоке станет не Иран, а Турция.
Этой осенью надо будет принять важное решение, потому что процесс обогащения урана в Иране продолжается. Иран уже очень близко подошел к той точке, когда он сможет самостоятельно производить ядерное оружие. Это означает, что власти Ирана должны решить: принять ли протянутую Обамой руку или затянуть регион в очередную фазу конфронтации. Если же они колеблются с выбором - пусть немного почитают учебник истории.
_________________________________________________________
Атомное агентство указывает на демонстративное неповиновение Тегерана ("The Wall Street Journal", США)
Выступление Хаменеи служит хорошим предзнаменованием для будущего Исламской республики ("The Daily Star", Арабская пресса)
