Решение президента Обамы (Obama) об отказе от ракетной обороны продолжает наталкиваться на значительное количество критики во внешнеполитическом сообществе. Некоторые интерпретировали этот шаг президента как одностороннюю уступку Москве - и за эту уступку мы должны что-то получить в ответ. Однако, если исходить из того, как все это было сделано, то у нас вряд ли будет возможность получить что-либо из того, чтоб мы хотим.
С самого начала, как только эта система была в первый раз предложена во время администрации Буша (Bush), одна из проблем состояла в том, что политики в Польше и Чехии, а с ними и некоторые их коллеги в США, описывали это предложение не только как защиту от потенциальной иранской угрозы, но также как барьер против возрождающейся России - то есть как дополнительную американскую гарантию для Восточной Европы. Очевидно, что часть той политической цены, которую администрация Обама вынуждена будет заплатить за отказ от планов размещения ПРО, состоит в том, чтобы попытаться дать гарантии бывшим партнерам по противоракетной обороне относительно того, что их никто не собирается бросать на произвол судьбы. В случае с Польшей это, весьма вероятно, может потребовать не просто предоставления помощи, но также и размещение других современных американских военных объектов и оборудования, включая ракеты Patriot. Это означает, что Москва все равно получит американскую базу в Польше, против чего изначально были направлены главные возражения относительно размещения систем противоракетной обороны (BMD).
Еще одна проблема состоит в том, что Вашингтон был так занят отказом от своих первоначальных планов, что стал уступать позиции по всем вопросам. Русские до последнего момента продолжали указывать на то, что Америка раскаивается и искупает свои прошлые грехи. Однако официальная американская линия, как заметил Том Николс (Tom Nichols) на сайте National Review Online, состоит в том, что система противоракетной обороны разрабатывалась против ложной угрозы - мы должны заниматься угрозами, исходящими от ракет не дальнего, а ближнего и среднего радиуса действия. Да, технически все это верно, но не так убедительно в политическом плане. А если этот отказ от инициативы Буша не имеет никакого отношения к оппозиции со стороны русских, то каким образом можно было бы превратить это в средства оказание давления на Москву?
Пока что мы не получили в ответ от Кремля никакой существенной поддержки по Ирану, но вместо этого имеем заверения о том, что ракеты среднего радиуса действия 'Искандер' не будут размещены в ответ в Калининграде. Таким образом Москва может прийти к следующим двум выводам: 1) иранская ракетная угроза в конечном итоге не столь серьезна, если Соединенные Штаты отказываются от той программы, которая раньше считалась исключительно важной для защиты Европы и Запада; и 2) Россия уже сделала ответный шаг, обменяв одно размещение ракет на другое.
Допустим, Россия не будет усиливать давление на Иран - что тогда? Обама тогда вновь займется вопросами ПРО в Восточной Европе - и все это после того, как он признал, что имеющиеся в распоряжении технологии не способны справиться с этой угрозой.
Всего этого можно было бы избежать - и сделать все гораздо лучше, - если бы существовали ясные организующие принципы относительно того, как выстроить приоритеты в отношении угрозы со стороны Ирана, и эта последовательная, надежная оценка угроз позволила бы Вашингтону твердо и решительно изложить свою точку зрения перед своими друзьями и партнерами. Однако таких организующих принципов нет. Поэтому когда президент говорит в Организации Объединенных Наций о том, что должны быть созданы 'новые коалиции, наводящие мосты поверх старых разделительных барьеров' при разрешении таких вопросов, как распространение ядерного оружия и обладания им такими странами как Иран, то следует сказать, что механизмов для их создания не нет. Не существует также и глубокого понимания того, к каким уступкам в отношениях с Россией должен быть готов Вашингтон для того, чтобы гарантировать полноценное участие этой страны в такого рода коалиции, а также обеспечить учет с ее стороны потребностей этой коалиции. Размещение системы ПРО было остановлено по причине отсутствия у нее необходимых достоинств - и Москва это понимает. Сначала принять решение, а потом попытаться получить уступки от Москвы по Ирану, не имея ни ясного переговорного формата и не понимая цены, а также и связанных с этим преимуществ, - все это еще один пример того, как 'американские официальные лица продолжают надеются на лучшее'.
Я не очень верю в то, что отказ от размещения систем противоракетной обороны приведет к сближению с Россией по Ирану - и нам не следует ожидать больших изменений в существующем статус-кво.
Николай Гвоздев является старшим редактором журнала The National Interest, профессором по вопросам национальной безопасности Военно-морского колледжа США (U.S. Naval War College). В статье он высказывает свою собственную точку зрения.
