Противоречивые сигналы Запада по поводу доверия к России

Насколько западные союзники доверяют - или должны доверять - России, пытаясь наладить с ней взаимодействие с целью предотвращения попыток Ирана стать обладателем ядерного оружия?

Главный вопрос здесь - добросовестность. Но на какие практические шаги и компромиссы, в понимании натовского Брюсселя, должны пойти союзники по альянсу в рамках признания "стратегических интересов" Москвы?

Те обрывки ответов, которые удается получить, выглядят весьма противоречивыми.

С одной стороны, на прошлой неделе был опубликован доклад, в котором сообщалось, что вера США, Британии и Франции в надёжность России весьма низка, в связи с чем эти страны долгие месяцы вплоть до появления публичных сообщений отказывались информировать Москву о своей стратегии в отношении секретного ядерного объекта Ирана в городе Кум, опасаясь, что та сообщит об этом Тегерану.

С другой стороны, адмирал Игорь Бурцев из российского ВМФ (очевидно, это первый заместитель начальника главного штаба ВМФ России вице-адмирал Олег Бурцев - прим. перев.) сообщил в конце прошлой недели средствам массовой информации, что Франция готова продать России современный вертолетоносец и лицензию на производство четырех таких же кораблей. Это те самые корабли, которые, как восторженно заявлял главком российского ВМФ адмирал Владимир Высоцкий, позволили бы его морякам во время вторжения в Грузию в 2008 году выполнить все поставленные задачи за 26 минут, а не за 40 часов.

Французы подтвердили лишь факт проведения переговоров, а не продажи, но подобная поставка стала бы первой сделкой такого технического масштаба - и стратегической значимости - между членом НАТО и Россией.

Данный момент столь же примечателен, сколь и следующий прецедент.

В последние недели Россия демонстрирует новый порыв военной агрессивности. Секретарь ее Совета безопасности Николай Патрушев заявил, что Россия снижает порог превентивного применения ядерного оружия, и может использовать его против "агрессора" не только в крупномасштабных войнах, но и в региональных и локальных конфликтах. В то же время, Государственная Дума (так называется находящаяся под контролем Кремля нижняя палата российского парламента) приняла закон, расширяющий возможности использования российских войск за пределами страны.

Это была комбинация ходов по усилению давления на соседние страны, которые Россия считает входящими в сферу своего влияния. Коллективного отпора такие действия не получили.

А что касается вопроса о доверии, то здесь проявляются явные противоречия.

Если вышеуказанные страны недостаточно доверяют Москве, чтобы сообщить ей об объекте по обогащению урана в Куме, то почему союзники, говоря словами генерального секретаря НАТО Андерса Фога Расмуссена (Anders Fogh Rasmussen) об "интересах безопасности" России, не обращают внимания на развитие российской военной доктрины (в полном виде эта доктрина должна быть опубликована к концу года)? Ведь по сути дела, в ней нашли отражение ядерные угрозы Москвы в адрес всех тех стран на ее европейских рубежах, к которым она не испытывает доверия.

Очевидный ответ состоит в том, что такой подход отвечает пошатнувшимся надеждам на получение помощи от России в иранском вопросе и в вопросе введения санкций против тегеранских мулл (хотя русские всегда неизменно отказывались видеть в иранской ядерной программе любые военные намерения, а также не хотят замечать стремление Ирана играть на желаниях Америки и ее союзников и тянуть время, испытывая их терпение).

Тем не менее, несмотря на все эти противоречия, существует и более оптимистичное толкование действий союзников в обход России, что касается объекта в Куме.

Они свидетельствуют о появлении у союзников реалистичного отношения к России, а также о понимании того, где кончается доверие к ней. Они также помогают понять, как Запад может действовать вместе, если русские выпадут из этого уравнения, и если разубеждение Ирана станет настоятельной и срочной необходимостью.

Газета Le Monde на прошлой неделе так написала об исключении России: "Барак Обама знал о Куме еще до того, как пришел к власти. Западные столицы ждали самого подходящего момента, чтобы разыграть эту карту. Разоблачение этого объекта стало важным козырем в борьбе с Ираном накануне сессии Генеральной Ассамблеи ООН в конце сентября. С русскими не проконсультировались, поскольку боялись, что они проинформируют иранцев".

Как пишет Le Monde, западный сценарий был неизвестен Москве и в те месяцы, когда Соединенные Штаты вели с Россией переговоры о плане, предусматривающем экспорт иранского урана для дообогащения с целью снижения темпов его работ по созданию ядерного оружия (хотя муллы, похоже, этот план сейчас отвергнут).

Во всем этом могла бы произойти исключительная перемена в поведении, если бы Москва не пыталась использовать данные противоречия для оказания давления на позицию Запада. Речь идет об обоснованном недоверии к России как к главному поставщику ядерных материалов и технологий для Ирана, а также о понимании того, что демонстрация доверия (Расмуссен называет это политикой "открытых дверей" НАТО) это способ превратить Россию в полезного помощника и стратегического партнера.

На самом деле, в интервью одному французскому репортеру на прошлой неделе Расмуссен признал, насколько трудно согласовать такой подход с некоторыми действиями России. Вместе с тем,  он сказал: "Я постараюсь убедить их, что наша политика соответствует их интересам".

Восхитительно. Но когда Россия проявляет мягкость или отзывчивость, эта гибкость всегда вызвана ее собственными интересами и целями.

Заявляя в субботу, что покупка корабля у французов дело решенное, адмирал Бурцев постарался обойти стороной предположение о том, что эти вертолетоносцы будут действовать в Черном море, в водах Крыма и на Балтике - то есть как раз в тех регионах, для которых Россия понизила порог применения ядерного оружия. Адмирал утверждал, что эти корабли будут переданы Северному и Тихоокеанскому флотам.

Трудно себе представить такое. В равной мере, в условиях продолжения американо-российских переговоров о сокращении стратегических ядерных арсеналов трудно себе представить, что Запад громко заявит о другом противоречии - о явном нежелании России сокращать свое оперативно-тактическое ядерное оружие.

Тем более сейчас, когда Патрушев, который на прошлой неделе принимал в Москве своего коллегу из Белого Дома Джеймса Джонса (James Jones), объявил о расширении возможностей для "превентивного" применения такого оружия.

На прошлой неделе я спросил одного официального представителя из штаб-квартиры НАТО, считает ли альянс такие заявления тревожными, обескураживающими или, по крайней мере,  вводящими в заблуждение. Вот его официальный ответ: Давайте дождемся, когда у нас появится полный текст новой военной доктрины России. То есть, перезвоните в будущем году.