За первый год своего нахождения у власти Барак Обама (Barack Obama) посетил больше иностранных государств, чем любой другой президент. Он побывал с визитом в 16 странах, легко опередив Билла Клинтона (Bill Clinton) (три) и Джорджа У. Буша (George W. Bush) (одиннадцать). Такой насыщенный маршрут вполне мог бы подойти «гражданину мира».
Однако Обама не сделает остановку в одном месте. Он отказался принять участие на следующей неделе в торжественных мероприятиях по случаю годовщины падения Берлинской стены. Как сообщается, у него слишком загруженный график. Джон Ф. Кеннеди (John F. Kennedy) произнес в Берлине знаменитую фразу: «Ich bin ein Berliner» (нем.: я – берлинец – прим. переводчика). В день празднования самого захватывающего триумфа свободы Обама говорит им: «Ich bin beschaeftigt» - то есть «Я занят».
Конечно, это вещи не сопоставимые, не так ли? Отказ Обамы поехать в Берлин – это самое большое разочарование за время его президентства. Трудно представить себе любого другого американского президента, отклоняющего подобное приглашение. Только Обама с его пренебрежительным взглядом на «холодную войну» как на реликт, искажающий наше мышление, и с его ослабленными обязательствами в отношении исключительной роли Америки в мире – только он мог презрительно отказаться от приглашения, направленного ему германским президентом Ангелой Меркель (Angela Merkel).
Хорошо известна речь, произнесенная Обамой в Берлине год назад во время президентской кампании, но это было событие, на котором чествовали его самого как апофеоз чаяний всего мира. Тогда он сказал, имея в виду 1989 год, что «стена пала, континент объединился и история доказала, что не может быть слишком большого вызова для единого мира».
Эти строки – типичное речевое суфле в стиле Обамы, - высокопарное, однако уязвимое и готовое рассыпаться при малейшем соприкосновении с логикой или историческим фактом. Стена пала только после того, как свободный мир решительно выступил против коммунистического блока. Холодная война не была удобным упражнением по части понимания глобальных проблем. Это был один из эпизодов продолжительной войны в 20 веке между тоталитаризмом и западным либерализмом. Запад одержал победу, опираясь на силу Америки.
Однако Обама не мыслит в таких устарелых, горделивых категориях. Он извиняется за поведение своего государства за границей и решительно принижает роль американского лидерства. «Президент Обама применяет такие же инструменты в области международной дипломатии, какие он использовал, будучи организатором местного сообщества в чикагском районе Южная сторона (South Side)», замечает газета The Washington Post, и он воспринимает мир «как сообщество государств, которые скорее схожи, нежели различны между собой во взглядах и интересах». А в той мере, в какой Холодная война не вписывается в эту невероятно наивную картину мира, это – интеллектуальное неудобство.
А захочет ли Обама вообще воспользоваться возможностью для прославления свободы и прав человека – наиболее почитаемых либеральных ценностей. Вовсе не обязательно. Он уже в большой степени отказался от них как от целей внешней политики в пользу ущербного реализма, который преуменьшает значение преступлений, совершаемых отвратительными режимами по всему миру. Во время Холодной войны мы подрывали силы наших противников, направляя яркий свет на их репрессии. В Берлине Джон Ф. Кеннеди призвал коммунистов к ответу за их «преступления против человечности». Обама смог бы произнести эту фразу только с сильнейшей дрожью в голосе, опасаясь, как бы она не подорвала возможность вести диалог в будущем.
Президент Рональд Рейган (Ronald Reagan) осознал, что мы можем встречаться с представителями Советов, не признавая легитимности их системы. Он всегда выступал в поддержку диссидентов – даже когда это вызывало раздражение у его партнера по переговорам Михаила Горбачева.
Обама перевел этот вдохновляющий аспект американской силы на заднее сиденье. Для него мы в меньшей степени исключительная держава и в большей степени такое же государство, как и все остальные, и поэтому мы пытаемся договариваться как с равными с партнерами в Пекине или в Москве. Почему Обама должен прославлять отказников в странах Восточного блока, когда он даже не встретился с Далай-ламой накануне своего визита в Пекин?
Так что Обама немного посовещался с Меркель во время ее визита в Вашингтон и решил этим ограничиться. Американский президент не присутствует на событии, которое отмечает окончание нашей борьбы как нации, которая велась при президентах обеих партий, в которой мы проливали кровь и расходовали наше богатство на протяжении 50 лет. Для Барака Обамы 1989 год – это просто обычный удаленный от нас по времени год, а Демократическая партия таких лидеров как Гарри С. Труман (Harry S. Truman) и Джон Ф. Кеннеди никогда еще не казалась такой далекой.
Рич Лоури является редактором National Review.
