Когда идут переговоры по ограничению ядерных вооружений, всегда есть опасность, что их воспримут как тяжёлое наследие "холодной войны" или как попытку политиков замять свою неспособность достигнуть договорённости по проблеме изменения климата и сделать вид, что они пытаются принести миру какую-то пользу. Впрочем, проявлять цинизм или же расслабленность было бы недальновидно. После окончания "холодной войны" прошло двадцать лет, а ядерное оружие (всего в мире 23 тысячи боеголовок, в сумме это 150 тысяч Хиросим) опасно для человечества по крайней мере настолько же, насколько опасно изменение климата, и, возможно, опасность эта куда менее отдалена во времени.
В мире сейчас восемь ядерных держав (пять членов Совета безопасности ООН плюс Индия, Пакистан и Израиль), к которым надо добавить Северную Корею, у которой ядерное оружие есть, но немного, и Иран, который, возможно, намерен им обзавестись. Доктрина "сдерживания", восходящая ко временам "холодной войны", вполне актуальна и сейчас: огромное количество боеголовок приведено в состояние опасной боевой готовности, и "временной фитиль", отделяющий момент принятия решения от запуска, очень короток. То, что военные силы и командные пункты непрозрачны и подвержены ошибкам, превращает происходящее в опаснейшую игру, где на кону будущее всего человечества. В 2002 году Индия и Пакистан оказывались на грани войны дважды.
Есть и хорошие новости: на прошлой неделе появились новые перспективы предотвращения ядерной угрозы. Случилось это как раз тогда, когда США и Россия (им принадлежат 22 из 23 тысяч существующих в мире ядерных боеголовок) объявили о близости поворотной точки в переговорах о сокращении стратегических вооружений.
Новая программа борьбы с ядерной угрозой подготовлена международной комиссией по нераспространению ядерных вооружений и разоружению во главе с бывшими министрами иностранных дел Австралии и Японии Гаретом Эвансом (Gareth Evans) и Йорико Кавагути. Программа эта прагматична и упорна, как бульдозер. Суть её в том, чтобы тактически и поэтапно реализовать цели, которых трудно достигнуть, с помощью тщательно расписанных шагов, от которых трудно отказаться. Расписание составлено умело, замысел хорош и согласован по времени с заявленными президентом США Бараком Обамой (Barack Obama) целями по разоружению, а также с намеченными на следующий год критически важными встречами в верхах по этой теме.
В январе будет совершён психологически важный шаг в направлении заключения российско-американского соглашения взамен истёкшего в декабре договора о сокращении стратегических вооружений (START), заключённого в 1991 году. Это в существенной степени сократит количество готовых к бою боеголовок и систем запуска ракет. Ещё важнее то, что за этим последуют переговоры о сокращении таких видов тактических вооружений, которые никогда ранее сокращению не подвергались. Собственно, именно эти "боевые" ядерные заряды теперь занимают важное место в оборонной доктрине (особенно в оборонной доктрине России), компенсируя относительную слабость обычных вооружений. Такие заряды более опасны, более портативны, а значит, их проще передать террористам или государствам-изгоям.
Не менее важное значение имеет и приказ Обамы подготовить обзор положения в ядерных войсках, который должен быть закончен в начале 2010 года. Появление такого документа может придать процессу разоружения трансформационный импульс, если процесс этот начнёт двигаться в сторону принятия доктрины неприменения ядерного оружия первым, то есть ограничения его существования единственной целью — целью предотвращения применения его другими —и полного отказа от применения его в неядерных конфликтах. Снятие стратегической неопределённости, из-за которой не совсем ясна ядерная доктрина стран, легально обладающих ядерным оружием, крайне важна как для установления мира, так и для недопущения распространения.
В числе прочих важнейших элементов назовём намеченный на апрель саммит по ядерной безопасности в Вашингтоне и возможность (уже несуществующую) ратификации США договора о полном запрете ядерных испытаний.
Любое сочетание вышеперечисленных элементов дало бы хороший стимул обзорной конференции по договору о нераспространении ядерных вооружений, которую ООН проведёт в мае. Этот договор, который ругали все подряд, на самом деле оказался на удивление удачным, хотя и не во всех отношениях. Впрочем, по его дополнительным условиям с 1995 года не имеющие ядерного оружия страны не могут подписать его до тех пор, пока имеющие не проведут значительного сокращения вооружений, оставшихся со времён "холодной войны". Движение в пользу нераспространения (с дополнительными гарантиями, проверками и контролем соблюдения) теперь требует от великих держав заметных шагов по разоружению. Это вдвойне важно, так как в будущем предвидится огромный рост сектора атомной энергетики, что создаст дополнительные мощности, способные производить оружие.
Энтузиазм Обамы в отношении нераспространения вооружений может перевернуть весь расклад. Похоже, что этот энтузиазм объясняется его сотрудничеством с сенатором от Республиканской партии и главой комитета по международным отношениям при сенате Ричардом Лугаром (Richard Lugar), вместе с которым он в 2007 году подписал одну инициативу, основанную на отмеченной успехом программе Нанна-Лугара (Nunn-Lugar) 1991 года, предназначенной для закрепления "разболтавшихся" экс-советских боеголовок, — эту инициативу справедливо называли самым удачным вложением, сделанным США в дело мира, со времён послевоенного плана Маршалла. Подобные стандарты и говорят о том, как много на самом деле надо сделать, чтобы заслужить Нобелевскую премию мира.
