Недавно администрация Обамы начала кампании по продвижению своих ключевых иницитив по контролю за вооружением. Эти пиар-наступления призваны поддержать ключевое соглашение, согласование которого идет с Россией, ратификацию ранее заблокированных соглашений и продвижение дальнейших переговоров по контролю над вооружением. И хотя до сего момента им не уделялось особенного внимания в СМИ, приоритеты Обамы по контролю над вооружением являются главными компонентами его будущего внешнеполитического курса.
Сложности контроля над вооружениями и сложные термины обычно ограничивали круг вовлеченных лиц до корифеев, а от широкой публики были спрятаны. Эта неясность была весьма досадной, поскольку риски неверно проводимой политики контроля над вооружением крайне высоки. Именно из-за высоких рисков широкая общественность должна быть так же в полной мере информирована и вовлечена, как и в сфере других вопросов национальной безопасности.
Большей частью теология контроля над вооружениями базируется на ошибочно понятых предпосылках, последствия которых могут быть крайне губительными для национальных интересов США. Есть реальная опасность, к примеру, в переговорах о количественных ограничениях вооружений, таких как количество боеголовок, без учета наших реальных стратегических надобностей. Простые количественные цели обычно не отражают различающихся глобальных интересов и обязательств сторон, их асимметричных конвенциональных военных и разведывательных потенциалов или варьирующейся экономической мощи.
Невзирая на эти предостережения, однако, господин Обама скоро анонсирует соглашение с Россией об ограничении стратегических наступательных вооружений. Заявления администрации (и утечки в прессе) указывают на то, что новые ограничения по боеголовкам будут ниже предусмотренных Московским соглашением 2002 года. Тогда Россия и Америка согласились об ограничениях от 1700 до 2200 стратегических ядерных боеголовок к 2012 году, с четким пониманием того, что американский арсенал будет около верхней границы диапазона. По сообщениям, новые ограничения - от 1500 до 1675 боеголовок, что означает, что мы столкнемся со значительными сокращениями - и гораздо раньше 2012 года. Даже если Россия будет на нижней границе новых пределов, ее сокращение будет гораздо менее значительным, чем наше.
Однако позиции США и России не являются равными, и лишь приблизительно эквивалентные ограничения числа боеголовок ослабляют Вашингтон намного сильнее, чем Москву. У Америки есть глобальные обязательства перед многочисленными союзниками, начиная НАТО и заканчивая АТЭС, которые находятся под защитой нашего ядерного зонтика. Диапазон угроз и опасностей, с которыми мы можем столкнуться, от террористов до стран-изгоев типа Северной Кореи и Ирана, значительно шире и гораздо серьезнее, чем то, с чем сталкивается Россия, у которой по сути нет союзников, которых бы надо было защищать. Потому стискивание уровня американской мощи - не только рецепт как сделать Америку слабее, но и рецепт как сделать ее союзников менее защищенными и менее уверенными в нашей способности их защитить.
Кроме того, США находятся сильно впереди России в том, что касается использования продвинутых систем доставки (баллистических и крылатых ракет и тяжелых бомбардировщиков) для переброски конвенциональных боевых частей. Это важный элемент способности США выполнить свои обширные союзнические обязательства и работать на другие жизненно важные интересы по всему миру. Ограничение доступного числа систем доставки неядерных боеголовок, что явно предполагает соглашение, - масштабный отход к старомодным "правилам счета", которые всецело будут выгодны для России, за счет Америки и ее союзников. Как будто советники Обамы не понимают, насколько вредным будет ограничение на системы доставки для стратегии Пентагона, которая предполагает полагаться скорее на конвенциональное вооружение, чем на ядерные боеголовки.
Вероятно, еще более тревожными являются сообщения в прессе о том, что Москва по-прежнему настаивает на ограничении американского противоракетного потенциала. Кажущееся нежелание администрации Обамы категорически отказать таким инициативам представляет собой резкий отход от решительного желания Джорджа Буша младшего создать национальный противоракетный потенциал. Решение Буша о выходе из неверно воспринимаемого, устаревшего Договора о противоракетной обороне 1972 года было значительным шагом на пути к американскому защитному потенциалу и безопасности нашего мирного населения. Даже малейшее отступление Обамы в этой сфере будет ошибкой исключительного масштаба. Если в конечном итоге он анонсирует соглашение, которое будет предусматривать ограничение наших противоракетных программ, лишь одно это будет более чем достаточной причиной для отклонения в Сенате, какими бы ни были ограничения по боеголовкам и системам доставки.
Надвигающееся американо-российское соглашение - лишь начало эпохи возрождения контроля над вооружениями. Вице-президент Джозеф Байден на прошлой неделе, к примеру, заявил, что администрация будет прикладывать усилия для ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении испытаний, который был отклонен Конгрессом в 1999 году. Со временем он лучше не стал. Многосторонние переговоры о вооружении в космическом пространстве, производстве расщепляющихся материалов и ограничениях конвенциональных вооружений (что превратится в международные усилия по ограничению или запрету на ношение оружия гражданскими лицами) - всему этому президент поочередно уделит внимание.
Сенат может и обязан исследовать каждое соглашение на предмет его выгоды. Однако настоящим критерием для поддержки должно стать то, как то или иное соглашение работает на пользу американской национальной безопасности. Нет места абстрактным и наивным теориям и играм в числа в ущерб стратегии.
Джон Р. Болтон, бывший посол США в ООН, является старшим научным сотрудником в Американском институте предпринимательства и автором книги "Капитуляция - не выход: защита Америки в ООН и мире".
