Г-н Nyet

Новая военная доктрина России предлагает на рассмотрение проверенное временем пугало – противоракетную оборону, упомянутую в качестве четвертой внешней военной опасности. Согласно этой доктрине, стратегическая ПРО «подорвет глобальную стабильность и уничтожит баланс сил в сфере ядерного оружия».

А что же случилось со смелыми заявлениями, сделанными между 2004 и 2007 годами тогдашним президентом Владимиром Путиным, тогдашним министром обороны Сергеем Ивановым и ведущими генералами о том, что новое поколение российских межконтинентальных баллистических ракет «способно пройти сквозь любые существующие или будущие системы ПРО»? Учитывая такую уверенность в своих наступательных возможностях, странно, что Россия объявила ПРО своей опасностью №4.

Помимо этой серебряной пули, многие думали, что обеспокоенность Кремля по поводу ПРО прекратится, когда в сентябре президент США Барак Обама отменил планы по размещению элементов противоракетного щита в Польше и Чехии. Однако теперь вице-премьер Иванов говорит, что альтернатива Обамы – перехватчики SM-3, которые будут размещены в черноморских территориальных водах Румынии и, возможно, в Болгарии в 2015 году – «так же плоха или даже хуже». Эта критика странна, учитывая, что год назад именно Кремль предложил эти страны в качестве альтернативы Центральной Европе.

Как вообще эти перехватчики SM-3 могут угрожать безопасности России? Учитывая дальность действия всего в 500 километров – с планами увеличить дальнобойность до 1000 километров к 2020 году, чтобы перехватить иранские ракеты средней дальности в полете – несколько дюжин перехватчиков, запланированных для Румынии и Болгарии, явно не смогут долететь до российских ядерных ракет наземного базирования, расположенных за тысячи километров.

Но России и так нечего беспокоиться. Требуется примерно 10 перехватчиков, чтобы сбить одну-единственную усовершенствованную ракету – и то лишь при наилучших обстоятельствах. Чтобы хотя бы приблизиться к способности ослабить ядерный потенциал России, Соединенным Штатам пришлось бы установить тысячи перехватчиков по всей длине прямой траектории полета между Россией и США – возможно, в Гренландии – и добавить тысячи дополнительных перехватчиков к существующим системам на Аляске и в Калифорнии, где сегодня установлено около 40 перехватчиков. Независимо от того, кто сидит в кресле президента, Конгресс США никогда не одобрит затраты в размере сотен миллиардов долларов, необходимые для строительства столь масштабной системы ПРО, по той простой причине, что Соединенные Штаты не рассматривают Россию как врага. Холодная война давно закончилась.

Что на самом деле беспокоит Соединенные Штаты, так это единичный ракетный удар со стороны государства-изгоя. Именно поэтому долгосрочные планы стратегической обороны США предусматривают создание глобальной сети ограниченных систем ПРО. Но даже на пике этого проекта число перехватчиков будет слишком мало, а расположение их слишком далеко от траектории ракет из России в США, чтобы хоть каким-нибудь образом ослабить стратегические ядерные силы России, подорвать систему ядерного сдерживания или уничтожить ядерный баланс сил.

Если опасность №4 в списке военной доктрины ссылается на мистический «глобальный ядерный щит» США, который даст Соединенным Штатам возможность нанести первый ядерный удар по России, будучи 100-процентно защищенными от ответного удара, это еще более абсурдно. Кремль должен вспомнить программу «звездных войн», проводимую президентом Рональдом Рейганом в 1980-х годах. Она оказалась блефом века, и сегодня является такой же научной фантастикой, как и тогда.

Во время Холодной войны Советский Союз обладал паритетом с Соединенными Штатами и мог проецировать свое влияние по всему миру. Сегодня Москва не может спроецировать свое влияние даже в рамках Содружества независимых государств. Но один способ, которым она по-прежнему может проецировать свою силу на мировой арене – и особенно по отношению к Соединенным Штатам – это вести себя как вредитель в международных отношениях, будучи этакой современной версией «Г-на Нет» (Mr. Neyt – так на Западе называли министра иностранных дел СССР Андрея Громыко за его неуступчивую манеру вести переговоры – прим. перев.).

Противоракетная оборона стала отличным поводом для России говорить «Нет!» при каждой возможности. Парадокс состоит в том, что в то время как Россия неискренне утверждает, что ПРО США подрывает ее безопасность, именно отсутствие национальной системы ПРО в самой России делает это. Страна особенно уязвима на Северном Кавказе и Южном федеральном округе и по всей своей длинной границе с Китаем.

НАТО и Соединенные Штаты многократно предлагали построить ограниченную совместную систему ПРО с Москвой для защиты от отдельных государств-изгоев, расположенных гораздо ближе к России и являющихся угрозой для России, не менее чем для США. Последнее предложение по поводу совместной системы ПРО было сделано госсекретарем США Хиллари Клинтон 23 февраля. Но у Кремля нет другого выбора, как отвечать «нет» на эти предложения, потому что он загнал себя в угол. Он не может сотрудничать с Соединенными Штатами или НАТО в области противоракетной обороны, так как его жесткая официальная позиция состоит в том, что эта система будет использована против России.

Хотя упрямая позиция Кремля может быть просто банальной тактикой переговоров, чтобы получить ключевые уступки от США, она также может быть предназначена для того, чтобы испортить – или, как минимум, застопорить – подписание нового договора СНВ-1, взамен того, что истек 5 декабря. Последние три месяца высокопоставленные американские и российские чиновники делают оптимистичные заявления о том, что окончательное соглашение будет подписано всего через несколько недель, но каждый раз неожиданные препятствия мешают подписанию соглашения.

Позиция Кремля также может быть предназначена для осложнения глобальных планов Обамы по ядерному разоружению – включая апрельский Саммит по мировой ядерной безопасности, который Обама проведет в Вашингтоне, и майскую Конференцию по пересмотру Соглашения о нераспространении ядерного оружия, которая пройдет в Нью-Йорке. Очевидно, что целью Кремля не является расстроить проведение этих конференций, так как они являются слишком важными для мировой безопасности, но просто осложнить жизнь Обаме, которому очень нужно, чтобы новый договор СНВ был подписан как можно скорее и до начала обеих конференций.

Угроза новому договору СНВ-1 парадоксальна еще и потому, что сокращение ядерных вооружений несет России такие же преимущества, как и Соединенным Штатам. Пока между двумя странами сохраняется ядерный паритет, любые ядерные боеголовки свыше тысячи являются ненужным экономическим бременем для обеих стран – и особенно для России – и не несут дополнительной ценности с точки зрения сдерживания. Тем не менее, когда 29 декабря журналист во Владивостоке спросил его о главной проблеме переговоров, Путин сказал: «Проблема в том, что наши американские партнеры строят противоракетный щит, а мы нет».

Противоракетная оборона – это российская «сказка о белом бычке», где одна и та же фраза упорно повторяется из раза в раз. В реальном мире это «Противоракетная оборона США угрожает национальной безопасности России», независимо от места размещения и ограниченного потенциала.

Будучи антиподом бывшего президента США Джорджа У. Буша, Обама использовал диаметрально противоположный подход к России, и его программа «перезагрузки» дает реальный шанс улучшить американо-российские отношения. Однако для перезагрузки нужны двое.

Роль вредителя, играемая Кремлем по вопросу противоракетной обороны и другим, показывает, что он намерен сорвать перезагрузку. Лидеры российской либеральной оппозиции любят сравнивать Россию с неспокойным подростком, чье мелкое «хулиганство» в мировой политике должно напоминать Соединенным Штатам о том, что она по-прежнему является игроком на международной арене, и что ключевые глобальные вопросы не могут решаться без участия и согласия России.

Хотя аналогию можно отбросить как типичную желчь оппозиции, у нее есть и положительная сторона: в декабре Российской Федерации исполнилось 18, что означает, что всего через два года Россия больше не будет «подростком». Возможно, это именно то, что необходимо для перезагрузки отношений.