Обманчивые надежды

Американские лидеры раз за разом терпят неудачу в своих попытках подключить Китай к кампании, нацеленной на введение действенных экономических санкций против новых стран, занимающихся ядерным распространением: Северной Кореи и Ирана. Во время обсуждения предыдущих многосторонних санкций, принятых Советом Безопасности ООН, Пекин стремился к отсрочке таких мер и к их смягчению. Китайские руководители также громко жаловались по поводу односторонних мер США. Настолько громко, что администрация Обамы, согласно поступающим сообщениям, попыталась выбить "исключения" для китайских фирм в рамках ожидающего своего обсуждения и принятия в Конгрессе законопроекта об ужесточении санкций против компаний, поддерживающих деловые связи с Ираном.

Однако терпение Вашингтона в отношении того, что американские руководители называют китайским обструкционизмом, уже заканчивается. Целый ряд проблем и вопросов грозит усилением напряженности, которая и без того поднялась до высокой отметки из-за последних поставок американского оружия Тайваню и прочих споров. Администрация Обамы откровенно пытается подтолкнуть Китай и вынудить его быть более сговорчивым в вопросе санкций – особенно в отношении Ирана. Во время встречи руководителей двух стран в Пекине в ноябре 2009 года президент Обама якобы предупредил китайского руководителя Ху Цзиньтао, что если Китай будет и впредь блокировать действенные санкции против этой страны, Израиль может спровоцировать кризис, предприняв военную акцию по уничтожению ядерных объектов Тегерана.

На протяжении нескольких недель казалось, что китайское правительство более отзывчиво реагирует на планы ООН по введению карательных мер. Но скоротечный флирт с жесткой политикой против Ирана быстро закончился. Кроме того, Пекин не проявляет никакого видимого желания и готовности к ужесточению довольно мягких санкций, введенных против Северной Кореи.

Американцев все больше раздражает и ставит в тупик поведение Пекина в вопросах ядерного распространения. Казалось бы, у Китая есть все основания стремиться к тому, чтобы Иран и Северная Корея (особенно Корея) не стали обладателями ядерного оружия. Китай должен быть обеспокоен тем, что КНДР создает ядерный арсенал прямо у него на пороге, провоцируя начало гонки ядерных вооружений в северо-восточной Азии. Это особенно верно в связи с тем, что Пхеньян своими действиями подталкивает давнюю соперницу Китая Японию к созданию в ответ собственных сил сдерживания.

Так почему же Пекин с такой неохотой смотрит на жесткие санкции против двух распространителей ядерного оружия?

Что касается Северной Кореи, то здесь причины очевидны и вполне понятны. Хотя поддержание ядерного статус-кво на Корейском полуострове это весьма значимая цель для Китая, она не является самой важной. Главный приоритет Пекина в том, чтобы сохранить северокорейское государство в качестве буфера между Китаем и американской сферой влияния в северо-восточной Азии.

Поскольку экономика Пхеньяна чахнет и слабеет, Китай беспокоится по поводу возможного краха северокорейского режима, как это произошло в 1989 году  с Восточной Германией. Это приведет к тому, что на границе Китая внезапно появится объединенная Корея, поддерживающая союзнические отношения с Соединенными Штатами, возможно даже, сохраняющая на своей территории  американские военные базы. Крах Северной Кореи приведет также к массовому наплыву беженцев в Китай.

Всепоглощающее стремление сохранить Северную Корею в качестве жизнеспособной страны накладывает четкие ограничения на то давление, которое Пекин может и хочет оказывать на Пхеньян. Теоретически Китай, будучи основным поставщиком энергоресурсов, продовольствия и товаров первой необходимости в Северную Корею, может использовать свои экономические рычаги, чтобы заставить режим Ким Чен Ира положить свою программу создания ядерного оружия под сукно. Но на практике Пекин опасается последствий, которые могут возникнуть от применения таких рычагов.

Нежелание Китая давить на Иран объяснить сложнее. Но главная причина здесь в том, что Пекин наладил тесные связи с Тегераном и считает Иран важным поставщиком нефти для своей быстрорастущей экономики, испытывающей постоянный энергетический голод. Поскольку все те ядерные проблемы, которые может создать иранский режим, географически удалены от Китая – и в любом случае действия Ирана будут нацелены не против него, а против США и их союзников – китайские лидеры видят мало плюсов и много минусов в поддержке жесткого режима санкций против Тегерана.

И наконец, китайские власти боятся прецедента, который может создать такая система санкций против Ирана или Северной Кореи. На самом деле, китайские политические руководители чрезвычайно бдительно следят за возможными последствиями международных прецедентов почти по всем вопросам.

Поэтому Пекин, например, без энтузиазма реагировал на призывы к Совету Безопасности ООН санкционировать натовские войны на Балканах в 90-е годы, а также на последовавшее затем решение предоставить Косово независимость от Сербии. Китайских руководителей тревожило то, что любой созданный в этом регионе прецедент может быть когда-то использован в отношении Тайваня – или даже неспокойных китайских регионов Тибета и Синьцзяна. Точно так же, Пекин весьма нервозно отнесся к тем объяснениям, которые были выдвинуты в обоснование американского вторжения и оккупации Ирака, и к тому прецеденту, который заложила эта война.

Что касается экономических санкций, то Пекин тревожит следующее обстоятельство: критики действий КНР на международной арене могут в перспективе использовать похожие меры и против китайских компаний. Возможно, эти страхи преувеличены или даже вовсе не имеют под собой оснований. Но это не снимает озабоченность китайских руководителей, которые считают, что определенные круги на Западе только и ищут предлог, чтобы как-то обуздать растущую политическую и экономическую мощь Китая.

Любого из этих факторов будет вполне достаточно, чтобы заставить Китай отвергнуть призывы к введению более действенных санкций против Ирана и Северной Кореи. А если возникнет сочетание таких факторов, то американские руководители будут и впредь гарантированно испытывать разочарование, видя, как гаснут надежды на сотрудничество с Пекином в вопросе двух ядерных кризисов. Китайские лидеры не станут демонстрировать явное и открытое пренебрежение, поскольку это нанесет ущерб крайне важным для страны отношениям с Соединенными Штатами. Но в вопросе принятия санкций вполне можно ожидать дальнейших проволочек в сочетании с целенаправленными усилиями по ослаблению любых дополнительных мер, которые в итоге все же могут быть приняты.

Тэд Гален Карпентер - вице-президент  Института Катона (Cato Institute) по военным и внешнеполитическим исследованиям. Он автор восьми книг по международным проблемам, в том числе, вышедшей в 2008 году "Smart Power: Toward a Prudent Foreign Policy for America" (Умная власть: за осмотрительную внешнюю политику Америки). Карпентер также является  внештатным автором статей для The National Interest.