Вашингтон и Москва, наконец-то, вроде бы вплотную подошли к написанию нового договора об ограничении стратегических ядерных вооружений для замены START (русская аббревиатура – СНВ). Срок действия прежнего договора истёк в декабре – вовремя всё-таки не успели. Переговоры ведутся уже почти год, было много заседаний, много личных бесед президента США Барака Обамы и российского президента Дмитрия Медведева. Однако мало кто из неспециалистов следил за этим процессом; казалось, никого и не заботит, удастся ли возобновить договор или нет.
После телефонного разговора Медведева и Путина об этом соглашении в субботу 13 марта Кремль выпустил официальное заявление о том, что «теперь уже может идти речь о конкретных датах» завершения подготовки договора. 15 марта представитель госдепартамента П.Дж. Кроули (P. J. Crowley) сообщил, что государственный секретарь Хиллари
Клинтон обсудит новый договор для замены START со своим российским коллегой, министром иностранных дел Сергеем Лавровым, в конце этой недели. В тот же день секретарь сама Клинтон сказала российскому журналисту, что «оптимистично настроена, соглашение, вероятно, будет скоро достигнуто».
В семидесятые-восьмидесятые такого рода событие стало бы самой горячей новостью, оно звучало бы в вечерних выпусках на всех радиочастотах, а наутро заполнило бы первые полосы газет. Но на пресс-конференции 15 марта в Госдепартаменте ни один из журналистов не задал вопрос о договоре. Это впечатляет.
Конечно, между той эпохой и сегодняшним днем существует критическое различие: сейчас никто всерьёз не опасается неожиданного ядерного нападения Москвы. Это замечательно иллюстрирует фундаментальное различие между отношениями США с Советским Союзом в прошлом и с Россией сегодня. А потому переговоры о новом соглашении по контролю над вооружениями, пройдут ли они успешно или нет, носят скорее символический, нежели жизненно важный характер.
Нельзя сказать, однако, что их успех или неудача не имеет вовсе никакого значения. В международных отношениях «символы» тоже весьма важны. И успех соглашения способен придать новый импульс усилиям Америки и России «перезагрузить» двусторонние отношения между странами. Укрепились бы позиции Вашингтона в его усилиях не допустить дальнейшего распространения ядерных вооружений в мире, ведь достигнутый успех наглядно продемонстрировал бы наше стремление достичь (каким бы невероятным не представлялось осуществление этой цели). По мнению многих, это символическое достижение могло бы принести особую пользу именно теперь, в преддверии важных международных переговоров по Договору о нераспространении ядерного оружия, которые состоятся в мае этого года.
Напротив, неудача может дорого обойтись на обоих направлениях. Считается, что вопрос контроля над вооружениями в российско-американских отношениях более легко достижим, чем ряд других целей, например, наложение санкций против Ирана или (что ещё важнее) новая система безопасности Европы. Тогда, если нам не удастся справиться с «легкой задачей», то что же говорить о более сложных? Что же касается соглашений о нераспространении ядерного оружия, сложно будет трудно убедить страны, не имеющие ядерного оружия, пойти на ужесточения в области атомной энергетики, если Америка не продемонстрирует со своей стороны аналогичных практических шагов.
Конечно, символические жесты важны и для внутренней политики. В Соединенных Штатах Америки ратификация сенатом нового соглашения о контроле над вооружениями стала бы крупным достижением президента Обамы, престиж которого многие пытаются оспорить, не задумываясь о том, что фактически этим они вредят нашей национальной безопасности. Срыв договора или, что более вероятно, его представление в сенате с видимой неохотой тоже может стать символическим событием, но уже с отрицательным знаком, дав основания для разговоров о том, что нынешняя администрация слаба и не в состоянии достигнуть поставленный перед собою целей. Мы можем сколько угодно спорить между собой, хорошо это или плохо; но крайне нежелательно, чтобы подобное впечатление о президенте Соединенных Штатов, какую бы партию он не представлял, сложилось в глазах мирового сообщества. Особенно если учесть, с какими трудностями нам сегодня приходится справляться.
В России успешное заключение договора, вероятно, повысит рейтинг президента Медедева, который следует политике «перезагрузки», несмотря изрядную долю скепсиса со стороны премьер-министра Путина, который, похоже, считает, что, когда он был президентом, Соединенные Штаты не проявили к нему достаточного уважения. Неудача укрепила бы не только позиции Путина, но и довольно многочисленной в России группы людей, скептично относящихся к Америке. Эта группа предпочла бы сближение с куда более покладистым партнёром - Китаем.
Легко уступить соблазну и полагать, что, раз Америка больше не боится ядерной войны с Россией, переговоры по контролю вооружений утратили свое былое значение. Так и считала администрация Буша, считая идею заключения обязывающих договоров со сложной системой верификации устаревшей и неактуальной. Если смотреть на этот вопрос только с позиций достижения стратегического ядерного баланса между Америкой и Россией, команда Буша, возможно, и не ошибалась. Но достижение нового соглашения по контролю над вооружениями, взамен прежнего договора START, будет иметь немалое значение по целому ряду причин, и если их будет на одну меньше, это не изменит сути.
Пол Дж.Сондерс - исполнительный директор Никсоновского центра (Nixon Center). В 2003-2005 гг. он работал в Госдепартаменте США
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Вашингтон и Москва, наконец-то, вроде бы вплотную подошли к написанию нового договора об ограничении стратегических ядерных вооружений для замены START (русская аббревиатура – СНВ).
