22 марта New York Times сообщила, что афганский президент Хамид Карзай встретился с делегацией Гулбеддина Хекматияра, руководителя одной из трех основных групп мятежников, сражающихся против правительства и международных вооруженных формирований в стране. По сообщению Washington Post, открытое предложение Хекматияра представляет собой план из 15 пунктов, включая вывод иностранных вооруженных формирований из страны в течение шести месяцев, начиная с июля; назначение временного совета для управления страной; принятие новой конституции и проведение новых национальных и местных выборов.
Еще до прибытия делегации Хекматияра Карзай запланировал проведение мирной конференции в конце апреля, на которую, как он надеется, прибудут более многочисленные представители различных групп мятежников, парламентских фракций и организаций гражданского общества.
Нынешним событиям не стоит придавать слишком большого значения. В августе 2009 года генерала Стэнли МакКристал (Stanley McChrystal), давая оценку ситуации в Афганистане, охарактеризовал формирования Хекматияра как самую слабую из трех группировок мятежников, с которыми приходится сражаться генералу. МакКристал пришёл к выводу, что Хекматияр не имеет никаких географических притязаний, а просто надеется завоевать себе право на определенную роль в будущем правительстве Талибана.
Как бы то ни было, переговоры в той или иной форме, хотя бы и довольно символические, похоже, начались. Многочисленные действующие лица, фигурирующие на политической сцене Афганистана: Карзай и его союзники, разные фракции мятежников, ряд элементов из пакистанского правительства и правительство США, – будут, каждый со своей стороны, давать оценку, какие аспекты представленного плана могли бы составить приемлемый вариант соглашения и насколько продолжение боевых действий приблизит или отдалит их от достижения своих целей.
Новая волна подкреплений американским военным формированиям призвана усилить систему рычагов, которыми располагает коалиция в переговорах. Ни Карзай, ни команда президента США Барака Обамы не видят большого смысла в том, чтобы идти на уступки в своих нынешних требованиях до наступления осени этого года, когда станут ясны результаты летних боёв. Лидеры коалиции надеются, что стратегия изматывания лидеров Талибана, в ходе наземных боевых действий и путем нанесения ударов беспилотных управляемых ракет, сможет заставить кого-то из них искать перемирия. А с точки зрения Талибана, каждая летняя боевая компания дает новую возможность оказать политическое давление на электорат в Европе и Северной Америке. Основные группировки Талибана: Кветта Шура, которой руководит Мулла Мохаммед Омар (Mullah Mohammed Omar) и сеть Хаккани (Haqqani), - вероятно, тоже выжидают, надеясь на то, что в ходе летних боёв этого года некоторые, наименее заинтересованные члены коалиции, возможно, выйдут из игры.
Конечно, результаты боевых действий вроде бы должны влиять на ведение переговоров; однако в данном случае подобная логика неприменима. Афганских участников игры, как Карзай и Талибан, никакой исход боёв не убедит отказаться от своих претензий, независимо от того, насколько сильное давление будет на них оказано. Они прекрасно понимают, что любые мирные договоренности, вероятно, будут нарушены; здесь в расчёт будут приниматься, скорее, соображения, кому передышка в боевых действиях даст преимущество, например, позволит перевооружиться.
У американских творцов политики точка зрения, конечно, другая. Как это было во Вьетнаме в 1973 году, Соединенные Штаты склонны рассматривать любую передышку как повод заявить о своей победе. Тогда слабое южно-вьетнамское правительство видело необходимость в продолжении боёв, независимо от того, насколько сильно это ухудшало его позиции. Вьетнамцы справедливо полагали, что передышка не будет надёжной и при этом не даст никаких оснований чего-то требовать.
Сейчас Карзай и американцы сражаются вместе против Талибана. Но, по мере продвижения переговоров, следующим этапом борьбы окажется противостояние Карзая и команды Обамы.
Беспилотные управляемые ракеты: наши друзья сегодня, наши злейшие враги завтра
21 марта Washington Post опубликовала краткую биографию Леона Панетта (Leon Panetta), директора Центрального разведывательного управления. Статья начинается с описания случая, в котором неожиданно раскрывается удивительное бессердечие бывшего конгрессмена из Монтерей, штат Калифония: беспилотный истребитель ЦРУ, летящий над Пакистаном, засёк – предположительно - Байтуллу Мехсуда на крыше дома, с женой. Панетта отдал приказ о ракетном ударе, который убил обоих.
Как указано в статье, с начала 2009 года управляемые ракеты ЦРУ над Пакистаном убили 666 подозреваемых террористов и 177 мирных жителей (ЦРУ приводит более низкие цифры). Такие показатели использования управляемых ракет демонстрируют заметно возросшую их активность по сравнению с временами Джорджа Буша. Такое активное их использование отчасти объясняется увеличением числа управляемых ракет, осуществляющих поиск противника, и налаживанием сотрудничества с Пакистаном, который помогает в определении мишеней. Однако для столь активного ведения кампании с использованием управляемых ракет совершенно необходима, в первую очередь, решимость Обамы и Панетты использовать эту тактику в агрессивных целях.
Незабываемый эпизод использования администрацией Обамы беспилотных управляемых роботов над Пакистаном разительно отличается от нерешительности того же Панетты во время его тура в качестве начальника штаба при президенте Билле Клинтоне. В своей книге Ghost Wars («Призраки Войны») Стив Колл (Steve Coll) описывает, как Белый дом Клинтона агонизировал, принимая решение, какие действия в отношении Усамы бин Ладена допустимы. Этические терзания ушли в прошлое вместе с Клинтоном. Теперь Паннета хочет действовать наверняка, не давая противнику возможности ускользнуть от расправы.
Но существуют ли какие-то юридические или географические границы, которые руководство ЦРУ признаёт и соблюдает? По уверениям самого ЦРУ, эта программа совершенно законна; однако никаких подробностей не приводится. Кеннет Андерсон (Kenneth Anderson), профессор права в американском университете, поддерживающий использование управляемых ракет в качестве средства борьбы с терроризмом, предупреждает, что правительству США следовало бы представить юридическое обоснование своих действий, не дожидаясь, когда судебные разбирательства, а, возможно, и международные аресты станут угрожать его авторитету. А именно, если использование ЦРУ управляемых ракет считается законным в Пакистане, Йемене и Сомали, то как обстоит дело с поражением удаленных целей в Азии, Африке, Латинской Америке или в открытом море (за пределами территориальных вод)? Имеют ли США право ударять по любого рода подозреваемым преступникам, а не только по предполагаемым членам аль-Каида и их союзникам? А если подозрительный объект является гражданином США? Почему беспилотные управляемые ракеты имеют законное право на то, чего за океаном вооружённый агент ФБР делать права не имеет? Что же, теперь любой подозреваемый, которого, по мнению авторитетных лиц, «слишком трудно схватить», становится законной жертвой управляемой ракеты?
И, наконец, как напоминает нам Петер Сингер (Peter Singer) из Брукингского института, монополия США на смертоносные управляемые ракеты может очень скоро закончиться. По утверждениям Сингера, технология их изготовления на удивление дёшева и доступна. Защита от ударов управляемых ракет скоро может стать неразрешимой проблемой, и не только для развёрнутых формирований вооружённых сил США, но и для вооруженных сил на гарнизонных базах, которые даже более уязвимы, чем войска в полевых условиях. А потом неизбежно встанет проблема защиты политических лидеров США от убийств с помощью управляемых снарядов. Еще одной заботой больше для спецслужб, которые и так не спят по ночам.
