В чём значение нового СНВ для США и для России?

В четверг в Праге, в ожидании момента торжественного подписания договора о сокращении на 30% численности активных ядерных вооружений, президенты Обама и Медведев позировали перед журналистскими камерами. Это дежа вю мы уже проходили, говорит Йоги Берра. Американцы, которым за сорок, - уж точно. Им это шоу приходится наблюдать регулярно раз в десять лет, начиная с 1970-х. Но молодёжь, студентов подобный анахронизм порой озадачивает. Недавно один первокурсник спрашивал у меня: «ядерное оружие – это что-то, связанное с «холодной войной»?»

Понятно, ведь те, кому сегодня 18 лет, родились в мире, в котором Советский Союз уже не существовал.

Администрация Обамы нахваливает «Новый START» как важный шаг на пути к мечте президента о мире без ядерных вооружений. Легко можно предвидеть возражения критиков о том, что от США этот договор потребовал минимум усилий, и в основном он ратифицирует сокращения, на которые русским и так пришлось пойти по экономическим причинам.

Однако в этой дырке от бублика можно выделить четыре важных момента, характеризующие значение соглашения.

Во-первых, договор поддерживает центральное направление в осуществлении контроля сверхдержав над вооружениями, которое зародилась ещё при президенте Кеннеди. Если оставить в стороне некоторые отклонения в политике Джорджа Буша, нынешнее построенное на взаимном компромиссе соглашение является логическим продолжением более ранних договоров, заключённых Джорджем Бушем и Рональдом Рейганом. Это соглашение и режимы его верификации обеспечивают предсказуемость развития ситуации, что смягчит паранойю планировщиков национальной безопасности, которые обязаны учитывать самые худшие варианты – все «что, если».

Во-вторых, это соглашение имеет и предметное, и символическое значение для «перезагрузки» отношений между Россией и США. Без тесного сотрудничества, о котором свидетельствует этот договор, ни одна из стран не может надеяться предупредить распространение ядерных вооружений, угрозу ядерного терроризма и ядерной войны. Дальнейшее сокращение этих опасностей должно стать высочайшим приоритетом для лидеров обеих наций, в руках которых по-прежнему сосредоточено 95 процентов мировых ядерных вооружений и материалов.

В-третьих, хотя активные стратегические вооружения стран сокращаются всего лишь на 30 процентов, договор является несомненным доказательством серьёзности намерений обеих сторон исполнять свои обязательства по Договору о нераспространении ядерного оружия (NPT) и дают возможность ведения переговоров об окончательном отказе от него. Критики могут возразить, что Соединенные Штаты и Россия остаются вправе сохранять по 1550 стратегических ядерных боеголовок и ещё намного большее число единиц оружия и эквивалентов оружия в запасниках. Но при этом они упустят главное; а между тем, стоит сравнить численность вооружений по новому договору START и численность вооружений в разгар «холодной войны». На пике «холодной войны» Соединенные Штаты Америки и Россия имели более 68 тысяч единиц ядерного оружия. В 1991 году, с окончанием «холодной войны», ядерные арсеналы удерживались на уровне 55 тысяч единиц. По условиям нового START’a число развёрнутых стратегических боеголовок снижается примерно на 90 процентов по сравнению с максимальным.

И, в-четвёртых, самый важный аспект – связь между этими акциями США и России и поведением Ирана, Северной Кореи, Пакистана и других стран. Каким образом  повлияют сокращения стратегического ядерного арсенала США и России на соображения Пакистана  по охране своего арсенала от симпатизирующих Талибану и аль Каиде сотрудников их собственных служб безопасности? на ядерные амбиции иранского правительства головорезов? на завет Усамы бен Ладена заполучить ядерное оружие? на решение Ким Чен Ира продать его им?

Понятно, что это влияние будет опосредованным. На самом деле, если Соединённые Штаты и Россия избавятся от своих ядерных вооружений, ценность вооружений Северной Кореи и Ирана увеличится, а не уменьшится.

Обама может выдвинуть довод, что авансы США и России по своим обязательствам повышают доверие к этим странам и укрепляют их позиции при обращении к другим нациям с предложением ограничить деятельность, связанную с ядерными вооружениями. Администрация надеется, что подписание нового START’а придаст импульс проходящей на следующей неделе в Вашингтоне встрече на высшем уровне по ядерной безопасности, как и майской конференции по пересмотру Договора о нераспространении ядерного оружия.

Встреча в Вашингтоне будет посвящена поискам наиболее эффективного способа не допустить, чтобы самые разрушительные виды вооружений попали в наименее щепетильные руки. Если всё пойдет по плану, руководители стран-участниц встречи должны будут дать совместное обещание, что до конца 2012 года все ядерное оружие и ядерное сырьё, пригодное для его изготовления, будет защищено «золотым стандартом», ставящим их вне пределов досягаемости воров и террористов.

Это событие предоставляет Обаме беспрецедентную возможность открыто поговорить с китайским президентом Ху Цзиньтао о возможности убедить Ким Чен Ира, что продажа ядерного оружия аль Каиде будет иметь те же последствия, что и ракетно-ядерное нападение на Соединенные Штаты. Американский президент также призовёт президентов Пакистана и Индии к ограничению ныне действующих программ этих стран, направленных на значительное расширение их арсеналов и запасов оружия.

Президент Обама явно оптимистично смотрит в будущее в ожидании, по его выражению, «ядерной весны». Что ж, мы увидим, окажется ли его администрация достаточно ловкой в управлении рычагами власти и убеждения, чтобы осуществить действия, необходимые для достижения этой перспективы.

Грэм Эллисон - директор Центра Белфера по науке и международным делам в Школе управления имени Джона Ф. Кеннеди при Гарвардском университете и автор исследования "Nuclear Terrorism: The Ultimate Preventable Catastrophe." («Ядерный терроризм: предотвратимая катастрофа»).