Договор, подписанный Бараком Обамой и его российским коллегой 8 апреля - это поразительная победа Белого дома и, возможно, величайшее достижение внешней политики Обамы на сегодняшний день. На первый взгляд, ничего революционного в нем нет. Договор предполагает сокращение двух крупнейших ядерных арсеналов в мире на треть, что сделает безвредными около 1000 боеголовок. Однако у обеих стран по-прежнему останется достаточно ядерных ракет, чтобы уничтожить всю планету, как минимум, семь раз, и, как и во времена Холодной войны, основной защитой от ядерного холокоста остается идея взаимно-гарантированного уничтожения. Так что, с военной точки зрения, мало, что изменилось. Однако с точки зрения дипломатии Обама провел переговоры таким образом, что заставил Кремль пойти на попятную. И не по какому-то поверхностному вопросу, а по проблеме огромной стратегической важности. Его команде удалось привести в замешательство самый влиятельный кремлевский клан, бывших кэгэбэшников и сторонников жесткого военного курса, к которым обычно прислушивается Владимир Путин. Это выдающееся достижение.
С самого начала этих переговоров обе стороны боролись за один-единственный аспект договора. Россия хотела внести в договор пункт, который помешал бы Соединенным Штатам разворачивать в Восточной Европе противоракетный щит. Они считали (и небезосновательно), что этот щит может быть использован против России, если Россия когда-нибудь решит запустить одну из своих боеголовок в сторону Запада. (И действительно, щит можно использовать таким образом, и я не верю американцам, когда они говорят, что он предназначен исключительно для защиты от Ирана и Северной Кореи.) Так что русские аргументировали свою настойчивость тем, что если США построят эффективный противоракетный щит, будет бессмысленно даже разговаривать о сокращениях ядерных вооружений. В таком случае Россия может просто уничтожить все свои ракеты, так как у Запада будет возможность сбить их все в небе.
Со своей стороны американские переговорщики настаивали на том, что эти два вопроса нужно рассматривать отдельно. Они были готовы разговаривать о своих планах ПРО, но позже и в другом документе. Сначала необходимо достичь соглашения о сокращении числа ядерных боеголовок, а также несущих их ракет и подлодок. Такова была их позиция. Такова была дилемма. Они боролись с этой проблемой четыре месяца, пропуская один срок за другим в ходе дипломатического марафона, который часто ставил в неловкое положение Обаму, ведь он обещал, что процесс переговоров будет закончен еще в декабре.
Еще 23 марта было очевидно, что кремлевские ястребы не сдаются. Генерал Николай Макаров, занимающий высокое положение в российских вооруженных силах, заявил в опубликованном в тот день интервью, что Россия не подпишет никакого соглашения по сокращению своих вооружений, если в нем не будут заблокированы американские планы по противоракетному щиту в Европе. «Если противоракетная оборона американцев начнет развиваться, то она будет нацелена прежде всего на уничтожение нашего ракетно-ядерного потенциала. Тогда баланс сил сместится в пользу США», - заявил генерал в интервью правительственной «Российской газете». На тот момент окончательный срок для подписания договора истекал через две недели, и я был уверен, что это окажется еще одним унижением Обамы. Переговоры явно зашли в тупик.
Это ощущение возникало потому, что Макаров говорит от лица господствующего клана российской политики, людей, известных как «силовики». Сам Путин - бывший глава тайной полиции, и симпатизирует этой фракции почти по всем основным вопросом. Существует и более умеренный, либеральный клан под руководством президента Дмитрия Медведева, но он гораздо слабее и, в конечном счете, подчинен воле Путина. Сигналы, подаваемые Путиным, намекали на то, что он вновь встал на сторону ястребов.
Но в какой-то момент в последние дни перед церемонией подписания в Праге что-то изменилось. То ли силовики смягчились (что маловероятно), то ли обаяние Обамы оказалось непреодолимым (совершенно нереалистично), то ли сам Путин взял над ними верх. Какой бы ни была мотивация Путина (возможно, он не захотел, чтобы Россия вновь показалась окружающим вечным вредителем), текст договора ясен: в нем нет никаких оговорок, предотвращающих создание американского противоракетного щита, Путин пошел на эту уступку Обаме.
Следует помнить, однако, что Россия не забудет об этом вопросе. Медведев ясно дал это понять в своей речи, произнесенной в Праге: «Это была открытая позиция, что Договор может быть действенным и жизнеспособным только в условиях отсутствия качественного и существенного количественного наращивания возможностей систем противоракетной обороны, которые могут, в конечном счёте, привести к возникновению угрозы для российских стратегических сил. В этом суть Заявления нашей страны, которое делается при подписании Договора и которое, естественно, будет опубликовано».
Конечно, Дима, публикуйте. Но у вас все равно в лучшем случае есть лишь устное обещание американцев подумать о противоракетной обороне, в то время как вы поставили свою подпись под соглашением, столь необходимым Обаме, чтобы доказать свое внешнеполитическое умение. Они, конечно, могут выйти из договора, но это подорвет доверие к России. И хотя неправильно говорить о таком всеобщем благе, как сокращение ядерных вооружений, с точки зрения победителей и проигравших, это, несомненно, стало неожиданным успехом для администрации Обамы.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Обама провел переговоры таким образом, что заставил Кремль пойти на попятную. И не по какому-то поверхностному вопросу, а по проблеме огромной стратегической важности. Его команде удалось привести в замешательство самый влиятельный кремлевский клан, бывших кэгэбэшников и сторонников жесткого военного курса, к которым обычно прислушивается Владимир Путин. Это выдающееся достижение.
