Русский медведь выходит из спячки в Западном полушарии

Недавний визит российского премьер-министра Владимира Путина в Венесуэлу заставил некоторых удивиться. Он пообещал дополнительные продажи оружия, стоимость которых может достичь миллиардов долларов – и это вдобавок к тем вооружениям на 4,4 миллиарда долларов, которые Москва уже продала Венесуэле с 2005 года. Кроме того, в то время как мировые лидеры собираются на этой неделе в Вашингтоне, чтобы обсудить способы уменьшить угрозу распространения ядерного оружия, Путин пообещал Венесуэле помощь в разработке планов строительства атомной электростанции. Если связать это с предстоящими позже на этой неделе визитами, которые российский президент Дмитрий Медведев нанесет в Аргентину и Бразилию, можно сказать, что Россия повышает свою роль и значение в Западном полушарии, пробуждаясь от добровольной спячки, в которую она вошла после «холодной войны», чтобы расширить свои региональные связи.

Однако в этот раз основная мотивировка отличается. Во время «холодной войны» у Москвы была всеподчиняющая политическая повестка дня. Ее связи с Кубой привели мир на грань ядерной волны, и она активно пыталась поддерживать правительства и негосударственных акторов, по-дружески относившихся к антизападному, просоветскому мировоззрению. Сегодня российская повестка дня более экономически своекорыстна. Она связана с товарооборотом, основанном в первую очередь на инвестициях в и развитии энергетической отрасли и продаже вооружений и связанных с ними технологий. Это экономический стимул, собственная российская версия программы «Деньги за драндулеты».

Выстраивание отношений в Латинской Америке - это просто хороший бизнес. Можно быстро и хорошо заработать, продавая вещи, которые не нужны всему остальному миру. Москва также, похоже, не заботится о том, что подобные связи беспокоят Вашингтон, особенно учитывая продолжающуюся ярость Кремля по поводу американской поддержки Грузии во время короткой войны 2008 года и другие шаги США по расширению своего присутствия в Центральной Азии. (Другие действия, такие, например, как обещание Москвы устроить совместные военные учения с Никарагуа, похоже, следуют тому же шаблону.) Прямая связь Путина со спорными продажами оружия и латиноамериканскими сделками по строительству ядерных реакторов – в то время как его формальные обязанности как премьер-министра не включают в себя внешнюю политику – придает политическое измерение, которое в ином случае могло бы и не существовать, и показывает, что Москва не против предпринять шаги, которые осложнят действия США в этом полушарии или даже возымеют негативные последствия для самих жителей региона. Но, по крайней мере, сейчас Кремль, похоже, учитывает традиционные американские интересы в Западном полушарии и придерживается модели торговой дипломатии со встроенными внешнеполитическими факторами. Говоря по-простому, Москва хочет иметь в регионе друзей с преимуществами.

Тем не менее, несмотря на то, что торговля может оставаться основной мотивацией, товары, продаваемые русскими, могут оказать потенциально негативное влияние на региональный мир и стабильность, как это утверждают ведущие эксперты, включая нобелевского лауреата Оскара Ариаса (Oscar Arias). Если бы они продавали хлопковые рубашки или водку, у региона не было бы поводов для беспокойства. Но они этого не делают. По сообщениям прессы, они продают ядерные реакторы и оружие, вроде автоматов Калашникова серии АК-103, современных реактивных истребителей и вертолетов, танков и противотанковых ракет, коммуникационного оборудования и систем противовоздушной обороны, включая сложные зенитные батареи С-300.

Оправданно спросить, какова вероятность того, что все эти обещанные вооружения и технологии будут на самом деле поставлены в страны Латинской Америки. Репутация у России по этому вопросу неоднородная. Если же вооружения будут поставлены, следует задаться вопросом о том, будут ли у Венесуэлы и подобной ей стран необходимые средства для эксплуатации и поддержания оборудования, или же оно быстро и без ущерба для окружающих превратится в дорогостоящие предметы показухи или развалившиеся кучи ненужного хлама. Короткий ответ состоит в том, что никто точно не знает, хотя российские вооружения в развивающемся мире часто ветшают и портятся. В любом случае, для региона, где господствующей проблемой остается снижение уровня бедности, покупка российских вооружений не кажется наилучшим способом потратить скудные ресурсы.

К сожалению, это все может оказаться только началом, потому что основным покупателем оружия является режим [Уго Чавеса] в Каракасе, добивающийся расположения Москвы и других, включая Тегеран и Пекин, в полных решимости идеологических усилиях выработать для себя более важную глобальную роль отрицателя. Как заметил еще Ньютон, действие всегда вызывает равное противодействие. То же самое можно сказать и о политике с международными отношениями. Наращивание в Венесуэле может ухудшить ситуацию в регионе, так как ее соседи будут стремиться укрепить свой собственный потенциал сдерживания. Это также практически непременно подорвет региональное движение к прозрачности и укреплению доверия.

Тем не менее, наиболее вероятным сценарием остается не гонка крупных вооружений – хотя бы потому, что сложно ехать на танке через трехуровневые джунгли и сложно представить себе реалистичный сценарий, в рамках которого Венесуэла вторгнется в Колумбию или Бразилию – а случайная или намеренная утечка стрелкового оружия с государственных складов к партизанским группировкам, ведущим в регионе активную деятельность. И действительно, в недавнем прошлом появлялись заслуживающие доверия сообщения о том, что венесуэльские боеприпасы были обнаружены у ФАРКа. Для демократически выбранных правительств, справедливо опасающихся потенциально дестабилизирующих последствий и, возможно, не имеющих возможности дать эффективный ответ, эта проблема вызывает все большую озабоченность.

Еще более провокационным является обещание российской атомной электростанции для Венесуэлы. Если она действительно будет построена, АЭС для исключительно гражданских нужд покажется ненужной стране, уже обладающей огромными запасами нефти и газа, проголосовавшей в МАГАТЭ против усилий по ограничению ядерных амбиций Ирана и до сих пор с презрением относившейся к усилиям по продвижению «чистой энергии», включая и прошлогодний саммит в Копенгагене, в ходе которого венесуэльский президент захватил трибуну, чтобы осудить глобальные усилия по ограничению глобального потепления. Конечно, будучи введены в эксплуатацию, дополнительные источники электричества смогут облегчить недавний дефицит, созданный неправильным управлением в энергетическом секторе, но с подобными ошибками нужно бороться, лучше используя уже существующие ресурсы, а не гонясь за новыми технологиями, потенциально имеющими двойное назначение. Очевидно, что речь тут о чем-то большем, чем о желании привести в Анды чистую энергию.

Будучи суверенными государствами, Россия и Венесуэла полностью в своем праве строить двусторонние дипломатические отношения и заниматься торговлей. На этой стадии никакой конкретной угрозы Соединенным Штатам нет. Но мы не должны быть ничего не подозревающими и наивными: интересы США затронуты, если наши региональные друзья и союзники подвергаются негативному воздействию. К сожалению, в Южной Америке грядут перемены, которые усложнят, а не улучшат, ситуацию с безопасностью в Западном полушарии и повестку дня развития.