"Раньше Москва игнорировала Варшаву или старалась приклеить на нас ярлык русофобов. Но теперь области раздора между обоими государствами исчезли, и Кремль сменил тон", объясняет советолог Адам Эберхардт (Adam Eberhardt).
- Вы доверяете сделанным в последние дни дружественным жестам россиян в отношении Польши?
- Зависит от того, о каких жестах мы говорим. Например, я бы не рассматривал прилет Дмитрия Медведева на похороны Марии и Леха Качиньских в категориях дружественных жестов. Он просто должен был там быть. Ведь польский президент погиб на российской земле, в такой ситуации появиться на его похоронах было обязанностью лидера Росии. При этом если отвечать на вопрос в более широком контексте, нет оснований считать, что недавние проявления эмпатии со стороны России не были искренними. Хотя, конечно, было бы наивно не замечать определенной политической логики. Уже в течение нескольких месяцев видны проявления российской стратегии, указывающей на то, что Кремль заинтересован налаживанием отношений с Польшей.
- Вот именно, это стратегия последних месяцев, а в сентябре прошлого года у наших границ прошли крупные военные учения "Запад".
- Так ведь всегда: в целом большая часть действий России имеет антизападный характер, нацелена на укрепление позиции этого государства на постсоветском пространстве. Но это не перечеркивает хороших отношений между Москвой и отдельными западными столицами. Россия много лет строит особые отношения с некоторыми государствами: Германией, Францией, Италией. При этом отношениями с Польшей обычно пренебрегали, Кремль обычно игнорировал Варшаву. Сейчас кажется, что Россия поставила на определенное потепление в контактах с Польшей. Она надеется, что вызванный этим перелом будет способствовать тому, что Варшава начнет самоограничиваться в собственной политике и, тем самым, меньше вредить России.
- Откуда взялась идея изменений?
- У Польши и России есть ряд противоречащих друг другу интересов в разных областях. У нас разная позиция в вопросе модернизации Украины, демократизации Белоруссии, энергетических проектов, присутствия США в Центральной Европе, это если перечислять наиболее горячие пункты. Они остаются важными, но, на какой-то момент, стали менее существенными. Заинтересованность американцев размещением противоракетного щита в Европе значительно ослабла, газопровод Nord Stream уже строится, Польша близка к подписанию долгосрочного газового договора, трансформация на Украине хромает, в Белоруссии продолжается автократическая стабилизация. Мы находимся в иной ситуации, нежели пять лет назад, после "оранжевой революции".
- Другими словами, Россия может быть любезной с Польшей, потому что мы им сейчас ни чем не мешаем?
- Может быть, это слишком сильно сказано, но наверняка те вопросы, которые больше всего раздражали Россию, сейчас стали менее проблемынми. Хотя у меня нет никаких сомнений, что рано или поздно польско-российские отношения ухудшатся: достаточно, чтобы что-то случилось в Белоруссии или на Украине, и напряжение вновь возрастет.
- Иной сценарий невозможен? У Польши традиционно были плохие отношения с Германией, но, однако, уже долгое время они остаются на определенном приличествующем уровне.
- Это нельзя сравнивать: отношения с Германией мы нормализовали уже давно.
- Не окажется ли нынешнее потепление началом нормализации отношений и с Россией? Ведь перед нами еще одно важное событие: празднование 90-й годовщины Чуда над Вислой. Если Польша соответственным образом его подготовит, оно может стать очередным шагом к улучшению польско-российских отношений.
- Я отвечу по-другому. Примирительные действия России в последнее время – это своего рода предложение. Кремль будто бы говорит: если вы готовы к самоограничению по ключевым проблемам, мы дадим вам то, чего вы много лет ждете – перелом во взаимных отношениях. В этом всем исторические вопросы имеют второстепенное значение.
- Они являются прекрасным поводом для реализации текущих интересов. Мероприятия, посвященные 70-й годовщины катынского преступления стали фантастическим поводом для того, чтобы Владимир Путин и Дональд Туск продемонстрировали потепление.
- Прагматичные российские элиты трактуют исторические вопросы как второстепенные. Когда Россия хотела наладить отношения с Финляндией, Путин без проблем возложил венок на могилу генерала Карла Маннергейма – несмотря на то, что тот командовал финской армией в двух войнах против России. Когда Россия хотела укрепить отношения с Венгрией, Путин без колебаний извинился за агрессию 1956 года. Впрочем, он так же извинился перед чехами и словаками за 1968. Сегодня российская элита поставила на улучшение отношений с Польшей и умело использует исторические вопросы для достижения этих целей.
- Как долго продержится это потепление? В 2011 году Польша будет председательствовать в Евросоюзе. Мы захотим использовать это для продвижения Восточного Партнерства? Это отразится на наших отношениях с Россией?
- Восточное Партнерство – это яблоко раздора в польско-российских отношениях. Россияне надеются, что в обмен на какие-то жесты (исторические или имиджевые) мы пойдем на уступки в реальной политике. Я надеюсь, что этого не произойдет, ведь такими вопросами как Восточное Партнерство нужно заниматься автономно, не смешивая это с желанием наладить отношения с Россией.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Примирительные действия России в последнее время – это своего рода предложение. Кремль будто бы говорит: если вы готовы к самоограничению по ключевым проблемам, мы дадим вам то, чего вы много лет ждете – перелом во взаимных отношениях. В этом всем исторические вопросы имеют второстепенное значение.
