Если есть договор, который однозначно стоит ратификации, то это он и есть

Едва успели высохнуть чернила, которыми президент Обама и российский президент Медведев подписали договор о ядерном оружии в Праге, как отдельные сенаторы пригрозили проголосовать против его ратификации, причём на основаниях, не имеющих вообще никакого отношения к сути договора. Это — абсурд.

Новый договор о сокращении стратегических вооружений (СНВ) — это вполне осмысленная попытка снизить опасность ядерной угрозы, выдержанная в традициях Джона Кеннеди и Роналда Рейгана. Это не гигантский шаг вперёд, а довольно скромный. Количество ядерных боеголовок предлагается сократить на тридцать процентов (до 1550 штук с каждой стороны), а количество средств доставки, то есть ракетных шахт и подлодок, — более чем наполовину, до восьмиста штук с каждой стороны.

Эти сокращения не ослабят ядерный потенциал Америки, не понизят сдерживающий эффект и не повредят обороноспособности страны. Собственно говоря, сам процесс сокращения завершится только через семь лет после заключения договора, так что у нас есть масса времени.

Но несмотря на ограниченность условий, эффект от договора будет значительным. Вот каковы его основные моменты:

1. Будет проложен путь к дальнейшей работе по прекращению распространения ядерного оружия.

2. Мир увидит, что две страны, распоряжающиеся более чем 90 процентами всего ядерного оружия в мире, готовы действовать во имя сокращения и прекращения распространения.

3. Будет продлён и усовершенствован режим проверок, начатых по условиям СНВ-1, согласно которому инспекторы и сотрудники разведслужб США имеют возможность следить за российскими ядерными войсками. По словам старшего члена делегации США на переговорых по СНВ-1 Линтона Брукса (Linton Brooks), — тот договор был подписан президентом Джорджем Бушем-старшим в 1991 году — «будут подсчитываться настоящие, реально существующие боеголовки, так что измеряться будет реальный боеготовый потенциал».

4. Будет дан сигнал возобновления сотрудничества между Вашингтоном и Москвой, которое уже принесло плоды в форме сделанных Россией заявлений по сдерживанию Ирана.

5. Будет заложен фундамент для дальнейшего сокращения тактических и неразвёрнутых вооружений США и России.

6. Мы встанем на путь, который может вывести мир к избавлению от ядерного оружия, о чём мечтали президенты Обама и Рейган.

Какой меркой ни мерь — это хороший договор, и Сенат США и российская Дума должны его ратифицировать.

Поэтому невольно испытываешь печаль, слыша, как отдельные сенаторы обещают взять договор в заложники и освободить его только при условии выполнения дополнительных, никому не нужных условий.

Само собой разумеется, договор будет проверен тщательнейшим образом. Комитет по международным отношениям при Сенате начал серию слушаний, на которых договор будет изучен, после чего будет передан отчёт в Сенат. Возглавляемый мной комитет по разведке также проведёт слушания, посвящённые теме контроля соблюдения условий договора. Сенатский Комитет по вооружённым силам проведёт слушания о том, как заключение договора скажется на нашей обороноспособности и на ситуации с нашим ядерным арсеналом.

Я уверена, что доводы в пользу ратификации будет очень сильными. Пока что противники её опираются только на два весьма общих и ничем не подкреплённых высказывания.

Первое. Якобы, жизнь сейчас такая опасная, что сокращать собственный ядерный арсенал значит усугублять свою уязвимость. Но истина в том, что после выполнения условий договора наш арсенал всё равно будет очень мощным, да к тому же останутся на постах гражданские и военные руководители Министерства обороны. Министр Гейтс сказал, что это «укрепит нашу ядерную стабильность». Адмирал Майк Маллен (Mike Mullen), глава Объединённого комитета начальников штабов, сказал, что это «улучшит нашу способность делать то, что мы обязаны делать: защищать и оборонять граждан США».

Второе. Отдельные сенаторы намекают, что со временем наш ядерный арсенал утратит надёжность, и отказываются голосовать за ратификацию, покуда не будет гарантирована модернизация арсенала. Истина, однако, в том, что, как сообщили в августе из независимой научно-консультационной группы JASONS, администрация по национальной ядерной безопасности успешно обеспечивает надёжность и сохранность путём осуществления «программ продления срока службы» вооружений.

В сообщении говорилось, что через посредство подобных программ «срок службы современных ядерных боеголовок может продлеваться на десятилетия без обозримых потерь в надёжности...».

Министры обороны и энергетики уже четырнадцать лет проводят ежегодную сертификацию ядерного арсенала на сохранность и надёжность, каждый раз — успешно.

Но нужно сделать и ещё кое-что. Президент Обама готов выделять ресурсы на обеспечение безопасного, надёжного и эффективного арсенала до тех пор, покуда у нас будет иметься ядерное оружие. В бюджете на 2011 фискальный год предусмотрен запрос на 11,2 миллиарда долларов для администрации по национальной ядерной безопасности — на 13,4 процента больше, чем на 2010 фискальный год.

Учитывая это, над звуками набата, в который бьют отдельные сенаторы, можно только посмеяться, как над мелодией легкомысленных бубенчиков.

Реальность такова, что единственное, что может сделать нас уязвимыми, — это нератификация договора. СНВ-1 истёк в декабре. Без нового договора мы вообще не сможем следить за российскими ядерными войсками и боеголовками. Мы потеряем прозрачность в отношениях между нашими странами. Россия сможет произвести (и спрятать) больше боеголовок, больше ракет и больше подлодок. Доверие, возникшее после недавних переговоров, улетучится.

Если есть на свете договор, который однозначно стоит ратификации, то это он и есть. Сенату будет легко сделать этот шаг, и его нужно сделать как можно скорее.

Сенатор Файнштайн — председатель комитета по разведке Cената США