Россия часто обвиняет Соединенные Штаты и НАТО в том, что те по-прежнему придерживаются предрассудков времен «холодной войны». В феврале министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил: «В евро-атлантической стратегии по-прежнему сильны стереотипы «холодной войны», и НАТО продолжает свое расширение». Он обвинил НАТО в глобальных амбициях, и намекнул, что операции альянса в далеких странах, вроде Афганистана, нарушают Хартию ООН.
Чья бы корова мычала. Никто так не пропитан мышлением «холодной войны», как российское правительство. Многие из его стратегий берут свое начало в древних российских идеях империализма и сфер влияния – идеях, которые были такой же частью Советского Союза, как и имперской России.
Возмущенные развалом Советского Союза, сегодня российские лидеры, похоже, хотят любой ценой повторно выдвинуть Россию в качестве великой державы, чтобы восстановить часть своего престижа и уважения, которыми, по их мнению, страна наслаждалась в годы «холодной войны», но потеряла с падением СССР.
Наглядный пример №1: ожесточенная оппозиция России расширению НАТО. Давайте уточним: Москва не боится военного нападения Запада. Но она полна решимости удержать страны, граничащие с Россией, в своей зоне сфере влияния. Именно поэтому она резко отклонила практически все попытки НАТО сотрудничать. Вместо того, чтобы присоединиться к западному клубу, Россия хочет управлять своим собственным клубом – быть центральным узлом, окруженным более мелким, зависящими от нее приграничными странами, обязанными России уважением, а в некоторых случаях даже присягой на верность.
Для президента Дмитрия Медведева и премьер-министра Владимира Путина, реальная угроза, исходящая от НАТО, имеет не военную, а геополитическую природу. Никто, вероятно, даже российский Генштаб, не верит всерьез в то, что сегодняшний Североатлантический альянс предпримет военное наступление против России. Но сильный военный союз, включающий бывшие республики Советского Союза и бывших членов Варшавского договора, - это удар по российскому престижу и прямой вызов притязаниям России на статус великой державы и способность влиять на соседей по «ближнему зарубежью».
Этот подход объясняет, почему русские пытаются договориться с НАТО о новой «архитектуре европейской безопасности». Под конец «холодной войны» Михаил Горбачев говорил об «общеевропейском доме», который должен был сломить противостояние Европы Советскому Союзу. Обновленный интерес Москвы к новой архитектуре европейской безопасности – это откат к той идее. Как и тогда, так и сейчас, цель состояла в том, чтобы минимизировать влияние США в Европе и, с помощью умиротворяющих слов о мире и общих интересах, внушить, что расплатой за довольную Россию в Европе является некая мера влияния или контроля над судьбой Европы (особенно в том, что касается ее внешней политики).
Русские, похоже, не способны понять, что страны хотят присоединиться к НАТО, потому что они разделяют демократические ценности альянса. Они также отказываются признать, что исторические основания, выдвигаемые странами, вроде Польши и Чехии, в пользу присоединения к НАТО, гораздо убедительнее, чем российские основания, выдвигаемые в противодействие. Российское правительство часто выдает себя за жертву НАТО, но нам не стоит попадаться на эту удочку. Чаще всего эта риторика скрывает за собой по существу агрессивную стратегию, направленную против соседей России. Досадная правда состоит в том, что русские считают, что у их соседей меньше прав управлять своими внешними делами, чем у них. Спросите хоть у грузин.
Наглядный пример №2: отношение русских к ядерному оружию. Российское мышление о центральной роли ядерного оружия заметно не изменилось с момента окончания «холодной войны». Они считают, что ядерный арсенал России – это то, что делает ее великой державой. Они не собираются отказаться от него, чтобы удовлетворить мечту президента Обамы о мире без ядерного оружия.
Одна из причин, по которой русские так обрадовались новому договору СНВ, состоит в том, что он кодифицирует и даже усиливает военную и геополитическую важность ядерного оружия. В договоре либо ограничивается полезность не-ядерных сил США, таких как баллистические ракеты, оснащенные неядерной боевой частью, либо поднимаются вопросы по поводу противоракетной обороны, против которой выступает Россия. В то же время, тактическое ядерное оружие России, направленное на Европу и других, остается нетронутым. Более того, согласно некоторым правилам подсчета, России даже не придется сокращать число своих ядерных боеголовок на такое же количество, как это придется сделать США.
Возрождение Россией ее идеологической войны против американской противоракетной обороны является еще одним реликтом «холодной войны». После того, как мы вышли из Договора по противоракетной обороне, ограничивавшего нашу обороноспособность, мы думали, что эта глава истории осталась позади. Сегодня, русские не только регулярно выступают против американских планов ПРО с поистине советским азартом, но и встречают у администрации Обамы понимание своих жалоб.
Можно понять, почему некоторые из русских думают подобным образом, но совершенно непостижимо, почему так думают и некоторые американцы. Демонстрируя классическое двоемыслие в стиле Оруэлла, некоторые влиятельные политические обозреватели заявляют, что обращать внимание на российское мышление в духе «холодной войны» - это само по себе мышление в духе «холодной войны». «Какая сфера влияния? – спрашивают они. – Дайте русским то, чего они просят, и покончим с этим!»
То же самое можно сказать и по поводу утверждения г-на Обамы о том, что его стратегия контроля над вооружениями «положит конец мышлению в духе “холодной войны”». Произойдет ровно противоположное. Если он будет ратифицирован, новый договор СНВ усилит центральное положение ядерного арсенала, напоминающее о «холодной войне», в стратегии России.
Это ошибочно. Одно дело сказать, что не хочешь наживать себе врагов в лице русских или сокращать ядерные вооружения. Другое дело – находить для них отговорки, когда они используют тактики «холодной войны» против своих соседей или требуют подписания договоров, усиливающих милитаристское мировоззрение, рожденное в СССР.
Мы должны требовать от наших лидеров большего, а они, вместо того, чтобы пытаться «перезагрузить» отношения, должны заботиться о наших интересах.
Ким Холмс - бывший помощник госсекретаря США, действующий вице-президент Фонда "Наследие" (Heritage Foundation)
