Не существует «хороших» нефтяных концернов, считает аналитик Кристина Рютер, тем не менее одни из них лучше, а другие хуже.

- taz: Госпожа Рютер, вы провели оценку деятельности нефтяных концернов на основе социальных и экологических критериев. Существуют ли, на самом деле, хорошие нефтяные концерны?

- Кристина Рютер (Kristina Rueter): Конечно, мы критически оцениваем всю отрасль в целом. Однако мы можем дать и более развернутые характеристики. Австрийский концерн OMV получил общую оценку B (по системе оценок от A+ до D-)и занял первое место.  По стандартам, применяемым к сотрудникам, по отношению к правам человека, по отношению к защите окружающей среды, а также по энергоэффективности на нефтеперерабатывающих предприятиях концерн OMV получил хорошие оценки. Мы также позитивно оценили то обстоятельство, что концерн при производстве и закупке биотоплива руководствуется принципами разумного использования, не делает никаких взносов в партийные кассы и не замешан в дела, связанные с нарушениями прав человека или загрязнением окружающей среды. Компании BP и Shell оказались в середине списка; авария на нефтяной платформе Deepwater Horizon  привела к снижению показателей BP, и мы также критически оцениваем деятельность Shell в Нигерии. В конце списка расположились российские компании «Роснефть» и «ЛУКОЙЛ». Их плохие показатели объясняются в основном отсутствием необходимого уровня прозрачности, а также недостаточно высокими стандартами в области охраны окружающей среды.

- Какие вопросы вы затрагивали?

- Мы изучили деятельность 27 предприятий, используя при этом примерно 100 критериев оценки.  Главная проблема нефтегазовой отрасли – это, конечно же, производство продукта, способного оказывать негативное воздействие на окружающую среду и климат. Однако в той части исследования, которая была посвящено охране окружающей среды, мы провели оценку  эффективности работы нефтеперерабатывающих предприятий, чистоты горючего, а также способов добычи нефти и природного газа. Ставит ли предприятие перед собой цели по снижению выброса углекислого газа?  Ведется ли добыча нефти и газа в заповедных территориях или на очень больших глубинах?  Используется ли сопутствующий газ при добычи нефти, или он просто сжигается в факелах? Мы придаем этому большое значение, так как компании способны оказывать большое влияние на условия добычи.

- Кто ведет добычу особенно безответственно?

- В таких областях как геологоразведка и добыча, помимо двух российских компаний «Роснефть» и «ЛУКОЙЛ»,  американские концерны Occidental Petroleum и Chevron также не смогли получить оценки выше D+.  Нарушения законодательства по охране окружающей среды зафиксированы в работе многих других компаний, в том числе BP, Repsol, Shell, Eni и ExxonMobil.

- Предприятия намеренно пытаются работать в тех регионы, где существуют низкие стандарты?

- Нет, они не могут этого сделать, так как месторождений уже недостаточно. Концерны идут туда, где есть нефть. Но, конечно, они принимают в расчет местные стандарты и, к примеру, в Северном море ведут себя иначе, чем в Мексиканском заливе.

- Бойкот предприятий оказался не таким эффективным, как более строгие законы?

- С этим я согласна. Инвесторы также способны оказывать давление: мы знакомим с нашими выводами финансовые рынки для того, чтобы финансовые инвесторы могли принимать свои решения на основе имеющейся информации, а особенно плохие предприятия вообще не получали инвестиций.

- Как можно сделать эту отрасль более устойчивой?

- Работающие в этой отрасли предприятия должны отказаться от использования ископаемых видов  топлива. Однако на долю тех предприятий, которые активно занимаются возобновляемыми источниками энергии, приходится меньше одного процента инвестиций . И в этом отношении нет никакого прогресса.