Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Возвращение российских шпионов «домой» может оказаться нелегким

10 «спящих агентов», укоренившихся в Америке, в России могут столкнуться с теми же трудностями, что и «кембриджская пятерка».

© REUTERS/Jane RosenburgРисунок, на котором изображены подозреваемые в шпионаже в пользу России
Рисунок, на котором изображены подозреваемые в шпионаже в пользу России
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Британцам, работавшим на Советский Союз и бежавшим в него в 1950-х и 1960-х годах, было нелегко свыкнуться с жизнью в Москве. Десять завербованных русскими «спящих агентов» - или «нелегалов», как их еще называют, - которые были арестованы в Соединенных Штатах на прошлой неделе, могут столкнуться с такими же проблемами, если их обменяют на 10 российских заключенных, обвиняемых в сотрудничестве с МИ-6 и ЦРУ.

Джордж Блейк (George Blake) мечтал о взбитых сливках для рождественского пудинга, Ким Филби тосковал по вустерскому соусу, а Гай Берджесс (Guy Burgess) просто спился.

Британцам, работавшим на Советский Союз и бежавшим в него в 1950-х и 1960-х годах, было нелегко свыкнуться с жизнью в Москве.

Десять завербованных русскими «спящих агентов» - или «нелегалов», как их еще называют, - которые были арестованы в Соединенных Штатах на прошлой неделе, могут столкнуться с такими же проблемами, если их обменяют на 10 российских заключенных, обвиняемых в сотрудничестве с МИ-6 и ЦРУ.

Хотя некоторые из нелегалов, по-видимому, - граждане Российской Федерации, возможно, лишь пять из них представляют себе, что их может ждать «дома», за Атлантическим океаном, после комфортной жизни в Америке.

Хуан Ласаро (Juan Lazaro) называет себя уругвайцем, но следившие за ним сотрудники ФБР записали его слова о том, что он родился в Сибири. Анна Чэпмен провела детство в Волгограде, а у Михаила Семенко – русская или украинская фамилия.

Майкл Зоттоли (Michael Zottoli) и Патриция Миллз (Patricia Mills) на допросе в ФБР признали себя российскими гражданами и сообщили, что их настоящие имена Михаил Куцик и Наталия Переверзева.

Все подозреваемые долгое время не посещали в России, а кое-кто из них мог и вообще никогда в ней не бывать. Все они достаточно вросли в жизнь пригородов США, чтобы скучать по вяленой говядине и американской пицце.

Разумеется, Москва сейчас уже не та, что в советское время, когда в ней не было ни спутникового телевидения, ни интернета. Сейчас своими торговыми центрами, ночными клубами и ресторанами она может поспорить с любой из европейских столиц. Курсы русского языка легко доступны, Есть в ней и международные школы с обучением на английском (в семьях нелегалов в общей сложности восемь детей), и легкодоступные курсы русского языка.

Теоретически, "нелегалы" могут ожидать полной поддержки. «Разведчики своих не бросают, это аксиома, - говорит аналитик и эксперт по военным вопросам Рубен Сергеев.- Вспомните, как заботились о шпионах из «кембриджской пятерки», когда они бежали в Москву, или как Британия заботится о перебежчике из КГБ Олеге Гордиевском».

Тем не менее, по словам Сергеева, «неясно, какой помощи могут ожидать эти 10 так называемых агентов. В полезности их работы есть сомнения. Поэтому, маловероятно, что их провозгласят героями-разведчиками, заслуживающими особое внимание. Возможно, будет решено, что с них достаточно и того, что их вытащили из американской тюрьмы».

Впрочем, при некотором везении бывшие нелегалы могут добиться в России успеха.

Так, если Берджесс умер от пьянства, то Дональд Маклин (Donald Maclean) - другой член «кембриджской пятерки», также сбежавший в 1951 году к своим советским хозяевам, - сделал неплохую карьеру эксперта по европейской безопасности в московском Институте мировой экономики и международных отношений. Коллеги уважительно называли его Дональдом Дональдовичем (он носил то же имя, что и отец).

«Это был крупный, уверенный в себе мужчина. Его очень уважали, - рассказывает Сергеев, консультировавшийся с Маклиным в 1978 году по своей дипломной работе. – Я был поражен тем, как солидно он держался, и как свободно критиковал советскую политику в области вооружений».